сейчас, когда вопрос начал вырисовываться. Да, он все еще оставался человеком, свобода выбора это то на что не могла посягнуть даже Зона. Но сможет ли он сделать правильный выбор, тот выбор который не оставит его за бортом быстро происходящих изменений, а с головой окунет его в самую настоящую жизнь в которой он, не пригодившийся снаружи за периметром, вдруг ощутит себя центром вселенной, из которого не хочется выныривать чтобы глотнуть свежего воздуха? С его полученным пониманием Зоны, совпадающей с описанной ему Сахаровым на Янтаре "реакцией инициированной среды", он без проблем может найти выход и покинуть Зону или устроится на Янтаре к ученым вполне себе теплым сотрудником, изредка выказывающим нос наружу, только зачем? К чему были эти бои за свою жизнь с мутантами, бандитами, неизвестностью и завтрашним днем? К чему эти скрытые от него самого, но вечные попытки заглянуть за черту, за ту которая казалось вот-вот откроет ему новый цвет в палитре жизни и новую ноту в ее звучании, если завтра запереться на Янтаре и превратиться в тухнущий мешок костей? Как он может отвернуться сейчас от того, что шлифовало его и создало его сегодня таким какой он есть, гораздо более сильным и гораздо большим человеком чем тогда когда он переступил периметр? Как он может сидеть в норе глушить себя водкой, постепенно разжижая волю и разум, и делать вид что ничего не произошло, не происходит и не произойдет, когда он сам часть Зоны? Как он может отказаться от новых знаний которые наконец-то начали давать ему понимание ролей в этой системе? В Егоре теперь не осталось ничего, что бы хотело спрятаться, убежать, поджать хвост или согласиться со слюнявой надеждой что все будет хорошо и без его участия. Черта с два, все будет хорошо для него, если он спасует! Он сам лишит себя того что дороже жизни и станет таким же зомби как и миллионы и миллиарды других, только облученных выжигателем души, серым сгустком бессмысленно двигающейся материи там на Большой Земле.
– Мутанты пойдут со мной? – спросил Егор, вспоминая Мелкого оставленного на краю пустынных земель и Рыжего Леса.
Мелкий, еще недавний бандит все никак не ассоциировался у него с мутантом, для Бобра это было существо заслуживающее сочувствие и жалости.
– Да, сходим в черную, выберешь себе помощников. Зона может доверить тебе их, – ответил Лесник закрывая глаза.
– Так значит война? – спросил Егор нахмурившись.
– Да, сталкер. Не люблю я это слово, – нахмурившись своему сказал Лесник, – плохое слово, не доброе, с детской, да с бабской кровью замешанное. Знавал ли ты что такое война?
Егор отрицательно покачал головой
– Нет, дед, не знаю.
– И не надо, не правильное это дело. Тут в Зоне только мужики воюют, у тебя будет свой бой, у монолитовцев свой, у меня свой.
– А у тебя с кем? – удивленно спросил Егор.
– Тебе знать не положено, но найдется и мне старику забота. Всем постоять придется, теперича люди с Большой Земли действительно до Монолита