потянулся. Выспался он сегодня отлично! Из-за того, что незнакомка не пришла, гм! И опять Арина снилась…
– Я Вам, сударь, самоварчик подам и оладышков со сметаной. На скорую руку, ибо завтракать господа не будут перед обедней, – объяснил Миша во время бритья.
Что ж, и не такое переживали!
Оделся.
– Веди, Мишель!
В дверях встретился с хозяевами. Поздоровался, но графиня к ручке не допустила, сказала: грех! Какая благочестивая и добродетельная женщина!
Пешком пошли в церковь, на другой конец села. Колокол размеренно позвякивал в предутреннем сумраке. Воздух был тих, поэтому звук разносился далеко. В бледнеющем небе – россыпи звезд. На их фоне голые ветви деревьев казались причудливыми иероглифами, несущими в себе некий тайный смысл, послание людям от… кого?
Храм Божий (выстроенный иждивением Романа Борисовича Ржевского, прежнего барина, вечная ему память! – шепнул Миша) был большим, вмещал до полутысячи людей. Фрески, иконы, царские врата – все было внове Антуану, попавшему в православную церковь впервые. Свечи, колыхая огоньками, создавали атмосферу таинственности, причудливые тени скользили по стенам и толпе. Помещик с женой встали в первом ряду справа. Антуан – позади.
Служба началась. Возглашал дьякон, народ крестился, священник кадил ладаном. Конечно, Антуан ничего не понимал, но понравилось. Строже и серьезнее, чем у католиков. И все стоят, кроме нескольких старушек. Певчие пели капеллой, голоса их возносились ввысь, под купол, и там растекались серебряными струйками. Заслушаешься!
Через два часа с небольшим служба кончилась, народ потянулся на исповедь.
Первым исповедался Александр Романович. Быстренько покаялся, как обычно, в грехах винопития и чревоугодия, а также ещё десятке мелких грехов: гордыня, гневливость и тому подобное. Отец Леонид тоже, как обычно, наложил на него нетяжелую епитимью и отпустил грехи.
Второй подошла Наталья Сергеевна. Под епитрахилью она прошептала:
– Грешна я, батюшка! Няне нагрубила третьего дня, на повариху гневалась, даже замахивалась ударить, но сдержалась. Гордыня одолевала. И ещё… мужу изменяла. С французом пленным…
Тут она подробно и с удовольствием, во всех деталях, включая подробное описание поз номер четыре и пять, описала процесс измены. Живописала также прием, которым будила ничего не подозревающего мужчину, и свои ощущения.
– Ой, батюшка, уж такое удовольствие от этого греха получила! Даже сейчас, несмотря на то, что раскаиваюсь, внутри все теплом растекается. Но, сегодня ночью воздержалась!
Слегка дрогнувшим голосом, отец Леонид, весь потный и сконфуженный, произнес:
– Епитимья тебе, раба Божия Наталья, такая будет: двести раз на коленях «Отче Наш» прочтешь, и столько же – «Богородице Дево Радуйся». Аз, иерей, властию мне данной прощаю и разрешаю ти грехи твои, чадо, именем Господа Нашего Иисуса Христа. Иди, и впредь не греши…
Довольная графиня отошла в сторону. От своей исповеди она получила отдельное удовольствие.