за тобой с неба, – крикнул из кухни Уилл. Он появился в дверях с Клейтоном на руках; рожица у того была измазана липким сиропом. – Только папа не верит в рай на небесах, поэтому зря не кричи.
– Ты думаешь, что она навсегда ушла? Папа, не может быть!
Мэй взглянула на него так, будто он собственноручно убил ее маму. Лицо девочки исказилось, она бросилась вверх по лестнице. Люк так и остался стоять на коленях.
– Я поговорю с ней. – Энни смахнула слезы и пошла наверх.
Что ж, может, она найдет нужные слова. Люк сунул пальцы в карман и погладил конверты.
– Пап, давай я Клейтона сам переодену, а то он весь липкий, – прошептал Уилл.
Глядя вслед сыну, Люк подумал, что надо бы взять у него Клейтона и по-отцовски поговорить. Тяжело потерять маму, но зачем же терзать остальных?.. Надо бы, но он не смог.
Люк сел на нижнюю ступеньку и уронил голову в руки. С чего он взял, что справится сам? Неужели нельзя отмотать на год назад, начать все сначала и отыскать какой-то способ помочь Натали? Почему все сложилось именно так?
Энни молча спустилась и села рядом с ним.
– Она хочет в ванную. Я пообещала, что спрошу у тебя, можно или нет.
Люк не поднял глаз в надежде, что Энни сочтет молчание за разрешение и уйдет, чтобы сказать об этом Мэй. Но она не ушла. Не говоря ни слова, положила руку ему на спину между лопаток и стала легонько поглаживать кругами. Тишина окутала их байковым одеялом.
Из глаз хлынули слезы, которые он удерживал целый день. Из горла вырвался горестный всхлип, такой сильный, что разрывал грудь. Люк попытался задержать дыхание, однако рыдания не унимались. Почему ему так плохо? Ведь были же месяцы, целые месяцы на то, чтобы подготовиться… Ему бы держаться кремнем… И тут он вспомнил о письмах. Надо снова взглянуть на строки, написанные ее рукой.
Слезы остановились, спрятались в сердце. Люк утер лицо футболкой. Энни, почувствовав, что он успокоился, слегка похлопала его по спине и убрала руку.
– Сходи-ка в душ и переоденься, – шепнула она. – Пусть Мэй идет купаться, а я пока на кухне уберу.
Люк все еще не мог поднять глаза на Энни. Наверняка лицо у него опухло и покраснело. Он пялился на щель в деревянном полу, собираясь отказаться от предложения, показать, что он сильный – сам уберет на кухне. Хотя какой он сильный! Даже завтрак приготовить не смог, к тому же все переругались…
– Спасибо, – пробурчал Люк.
Энни встала и пошла наверх. Когда хлопнула дверь в комнату Мэй, Люк тоже встал. Он примет душ, переоденется, достанет письма и перечитает их опять. И снова окажется в мире, где Натали жива.
Глава 3
C тех пор как Натали тихо ускользнула во сне, дождавшись, когда Люк задремал рядом с ней на диване, прошло десять дней. Неделя со дня похорон. Пришли еще три письма, все в одинаково голубых конвертах – цвета яйца малиновки. Люк никак не мог поймать тот момент, когда их кидали в щель для почты. Не находя среди писем голубого конверта, он тут же начинал думать, что больше их не будет. Однако через день или два приходил конверт без обратного адреса. Люк уже не пытался разгадать замысел Натали. Если