она не стóящее дело,
Вон, ведь и природе ближе сон:
И листва на клёнах поредела,
И…
Зажурчал рингтон, нужно было ответить.
– Да!
– Это я, – ответила труба, – ты вечером когда будешь?
– Ой не знаю. Сегодня у нас мероприятие…
– У вас каждый день мероприятие. Нужно ребёнка забрать от бабушки.
– Ну!
– А я не могу. У меня сегодня сдача проекта.
– Прекрасно… А заранее предупредить никак?
– Вот, предупреждаю. Заранее.
– Ясно всё с тобой…
В сердцах он с силой надавил на значок отбоя, так что экран, и без того уже треснувший в двух местах, предупреждающе хрустнул. Не, ну что за жизнь, а?!
Попытавшись вернуться в состояние внутренней сосредоточенности, убедился, что оно тут как тут: ждёт наготове, дай только возможность отрешиться от повседневного, и…
И листва на клёнах поредела,
И с небес…
Мобильник опять пробудился ото сна.
– Наверно, связь плохая, – сообщил он, когда Есен Мартыныч поднёс его к уху. – Так я на тебя надеюсь.
– Слушай, да не могу я сегодня, ну ты что, в конце концов! – Е Эм даже поперхнулся. – Ты понимаешь, что Рейн из Кёльна прибывает?
– А ты понимаешь, что от этого проекта зависит, поеду ли я в Мексику одна или мы втроём? И увидит ли ребёнок раз в жизни Акапулько и музей подводных скульптур – тоже целиком и полностью…
– Слушай, ну, пусть ещё денёк у мамы побудет! Той только в радость…
– Ей, может, и в радость, а ему? Ты знаешь, что она его Римму Казакову наизусть учить заставляет?! А я хочу, чтобы мальчик нормальным мужиком вырос, а не такой закомплексованной бледной немочью, как некоторые…
– Это вот ты зачем сейчас сказала? Чтобы меня унизить? Хорошо, ты меня унизила, дальше что? Говорю тебе, сегодня я не могу! Никак, ясно?
Бурятов выключил телефон и задумался.
Да, мама всегда любила Казакову. А вот он с детства предпочитал старую добрую Ахматову. Потому, наверно, и увлекся в итоге её «сиротами»…
Кажется, всему милее сон:
И листва на клёнах поредела…
В очереди строк образовалась маленькая заминка (ну, наподобие «за мной занимала вон та, в бежевой курточке, а вас я вообще не помню»); впрочем, уже в следующий миг недоразумение разрешилось и процесс возобновился опять:
…и трава на склонах поседела.
Даже строки Рины Левинзон…
Он вздрогнул: при чём тут Рина Семёновна, это его строки! Ну-ка…
И трава на склонах поседела,
И сарай на площади снесён…
Тьфу ты, не идёт… Никак не идёт из головы эта патовая ситуация с вечером. Он включил чудо техники, ввёл пин и приготовился. Через полминуты, как и следовало ожидать, раздался сигнал вызова.
– Слушай-ка, – как ни в чём не бывало заворковала благоверная, – тут