вдруг куда-то пропал. Не знаю, слышит ли меня Майя в шуме прибоя. Она касается моей руки, ощущение тепла на коже.
– Не важно, что я к тебе чувствую. Если ты не скажешь «да», я уйду от тебя, как только мы вернемся домой.
Я смотрю на полоску берега, окаймленную камнями. В свете одного из гостиничных фонарей замечаю какое-то быстрое передвижение по песку. Маленькие крабики с асимметричными клешнями.
Часть вторая
Город
Уже три месяца, как мы вернулись с острова. В один из дней я вижу Майю на площади напротив ресторана. Последние несколько километров по улице Годсхобсвай я проехал очень быстро и теперь замечаю ее, спускаясь с холма. Весна только-только началась, но уже достаточно тепло, и посетители расположились на открытой террасе.
На Майе красивое белое платье и босоножки на высоком каблуке. Она стоит чуть в стороне от столиков и болтает с Николо. Проезжая через площадь, я поднимаю руку, приветствуя их, и они машут мне в ответ. Ее лицо, весь ее облик как будто излучают свет.
Я сворачиваю под навес с обратной стороны огромной виллы, частью которой является ресторан, и паркуюсь там справа от садика. Не успеваю я заглушить мотор и снять шлем, как Майя уже подходит ко мне по выложенной плиткой дорожке. Целует меня в губы.
– Я ждала тебя раньше.
– Я звонил, сказал, что задержусь.
– Знаю. Но я все равно ждала. Уже соскучилась.
– Я рад это слышать.
– Я заказала обед тут, в ресторане, – говорит она. – Все уже отнесли наверх. Стол накрыт.
– Замечательно. Хотя, конечно, жаль упускать шанс посидеть в такую погоду снаружи.
– Сегодня поедим у себя.
Вход в виллу расположен прямо напротив сада. Мы поднимаемся по семи ступенькам, двери в это время суток никто не запирает, поскольку могут приехать поставщики с товаром. Войдя внутрь, оказываемся в небольшом холле. Справа лестница, ведущая на верхние этажи. Николо и Юлия занимают самую просторную квартиру на втором этаже, мы с Майей живем в мансарде на третьем. Николо вырос на этой вилле. Когда его родители три года назад вернулись в Италию, здание перешло к нему, и он предложил нам снять третий этаж.
Слева другая лестница, ведущая вниз, в кухню ресторана, и как раз в этот момент по ней поднимается Николо с бутылкой вина, которую он протягивает мне.
– За счет заведения, – говорит он.
На бутылке пыль десятилетий, которые она провела в погребке ресторана, и по этикетке видно, что это изысканное вино.
– Может, вы с Юлией подниметесь к нам через какое-то время, выпьем по бокальчику, – предлагаю я.
Майя и Николо обмениваются взглядами и смеются.
– Как-нибудь в другой вечер, – говорит Майя.
Николо хлопает меня по плечу и вновь исчезает внизу, на кухне. Мы поднимаемся к себе.
Между вторым и третьим этажами висит репродукция знаменитого полотна Гойи. На нем Сатурн пожирает своих детей, поскольку ему предсказали, что наступит день, когда они убьют его. Он уже съел голову одного из сыновей и вот-вот примется за левую руку. Его глаза выпучены. Хотя Гойя изображает монстра, в глазах