бабушка его пасла, а потом – кто был свободен, причём только в режиме жизненно-важных приоритетов: еда, сон, здоровье, образование. Именно в этой последовательности. Когда он поступал в третий класс престижной гимназии, новеньких не брали, но Дарина подпустила своё влияние, взяла над классом шефство по части учебников – и его приняли.
Лёсик сразу же подружился с тихим пухленьким мальчиком Ваней. Тот учился с первого класса – «районно-прикреплённый». Поначалу это практиковалось. Но в дальнейшем руководство гимназии научилось такое неудобное обязательство обходить, придумали подготовительные курсы, на которых можно было, поближе познакомившись с родителями, отсеять неугодных. А тех, кого уже приняли, при всяком удобном случае шпыняли, чтобы вынудить добровольно уйти. Ваня это чувствовал и находился в настороженном состоянии, боясь совершить промах. Тихарился и по этой причине был одинок. А тут новенький – тоже одинокий. Они и сошлись, тем более, что Ваня – ранимый, а Лёнча – незлобивый. Друг к другу обращались: Ванич и Лёнич, так их весь класс стал называть.
Ванич был доверчивый и эмоциональный. Белый пух его волос никак не хотел лежать на голове и сияющим нимбом стоял над ушами, придавая лицу мальчика благообразное и одновременно шкодливое выражение. Его «кормили баснями» по любому поводу – так потешно он круглил глаза в мохнатых ресницах. Но если поймёт, что над ним смеются, вмиг покраснеет, нальётся подступившими слезами и срывающимся голосом кричит в ответ якобы обидное. Но никого обидеть он не мог, не тот характер.
Лёнич сильно отличался от Ванича, был худеньким и разговорчивым. Нарочито самокритичный, он обладал особенным, парадоксальным юмором. Обычно новеньких тиранят, а он сам себя вечно таким клоуном выставлял, все ржут, какие уж тут репрессии. Ещё отличался тягой к справедливости – а тут уж непременно во что-нибудь вляпаешься. Ну он и вляпывался, а заодно и приятеля увлекал. Уже через месяц учёбы с ними произошла история, после которой они прославились на всю школу.
Болтаясь у входа во время перемены, Лёсик заметил, что тележка с пирожками для школьной столовой частенько стоит у дверей без присмотра. Непонятно, с чем это было связано: то ли сначала нужно было оформить на неё пропуск – тогда как раз повсеместно пропускную систему в школах вводили – то ли её просто оставляли, а через какое-то время за ней из столовой спускались. Но факт остаётся фактом: тележка минут пять была безнадзорной. А кормили в гимназии препаршиво. Только привозное можно было как-то есть, всё приготовленное в столовке годилось лишь на корм свиньям.
Так вот, Лёсик решил, что может добыть вполне съедобных пирожков для всего класса. Вряд ли он думал о том, что его запросто могут за такие деяния из гимназии попереть. Им двигало чувство социальной справедливости: получить компенсацию за «отравиловку», причём сразу для всех. Ванич пытался поначалу отговаривать, но Лёнич загорелся идеей и друга убедил.
Весь