долго обдумывал события вечера, постепенно впадая в полусонное состояние отрешенности. Теперь уже даже Фаллен не мог меня спасти.
Холодный ветер стих, снизу погасла витрина магазина, а за моей спиной вдруг захрустел снег. Мне не нужно было оборачиваться для того, чтобы понять, что сзади меня появился человек. Он шел медленно – то ли подкрадываясь, то ли просто осторожно, наверное, думая, что я не слышу его. Наконец, подойдя ко мне достаточно близко, он сделал несколько шагов в сторону и встал так, что я мог видеть его, не поворачивая головы.
Я не боялся этого темного силуэта, появившегося из ниоткуда на ночной крыше. Более того, мне не было даже интересно, кто это и какова цель его внезапного появления. Я лишь равнодушно осмотрел темную фигуру. В незнакомце не было ничего особенного. Цветная шапка, чуть надвинутая на глаза, бесформенная куртка. Я почувствовал, что он ощущает неловкость, смешанную с удивлением, но пытается это скрыть… Безуспешно.
С минуту гость рассматривал меня, как какую-то игрушку в магазине или даже привидение, видимо, пытаясь понять, настоящий я или нет. Спасибо, хоть не потрогал, но ощупал взглядом так, что мне стало неуютно. Мы молчали, но, похоже, молчать было не в его характере, поэтому он вдруг неожиданно проговорил:
– Здравствуй, – а потом зачем-то добавил: -те.
Про себя усмехнувшись этой наивной вежливости, я ответил привычным эхом:
– Здравствуй…
Мне показалось, что он на секунду улыбнулся, а потом, немного помолчав, спросил:
– Ты… ты сидишь тут давно?
– Давно. – Я эхом повторил последнее слово вопроса.
Он снова окинул меня оценивающим взглядом.
– И ты не замерз?
Я опустил глаза и посмотрел на задеревеневшие от холода кроссовки:
– Не замерз.
Он мне не поверил.
Но я действительно не ощущал холода, зато на меня вдруг навалилась какая-то усталость, мне захотелось уснуть. Я отвернулся и замолчал. Кажется, незнакомец еще что-то сказал, но я уже не слушал его. Опустив голову на плечо Фаллена, я закрыл глаза, снова проваливаясь куда-то. Последнее, что я подумал, – что если молчать, то гостю надоест говорить со мной и он уйдет. На секунду я вновь погрузился в черноту, а потом снова очнулся от звука его голоса. Тысячи иголок резко вонзились в голову изнутри. Я вздрогнул, а потом вскочил на ноги. От боли из глаз потекли слезы, а негнущиеся конечности отказались повиноваться. Мир вокруг стал расплывчатым, но я все же увидел, что незнакомец хочет броситься мне на помощь. Это привело меня в чувство. Преодолевая режущую боль, я поднял глаза и сказал на удивление спокойно, заставляя гостя отойти на несколько шагов назад:
– Уходи, уходи отсюда.
Он смутился, но ответил больше удивленно, чем грубо:
– Почему? Это общая крыша.
Я понял, что он не уйдет, бросив тут такого несчастного меня. Поэтому, сжав зубы, пошел по направлению к светлой полоске чердака.
За спиной раздались торопливые шаги и удивленное:
– Стой, что я сделал?
Еще