он на одном из первых привалов.
– Васюган – это река, но так называют и территорию. Огромная болотная страна. Маленько поменьше, конечно, чем Амазония, – ответил лесник, помешивая в котелке похлёбку, – Что характерно, болота эти не замерзают даже в самые сильные морозы.
– Ну да?! А почему?
– От перегноя тепло выделяется. Ну, и ключи со дна.
– А змеи здесь есть?
– Есть, сколько угодно.
Лесник помолчал, глубоко затягиваясь трубкой. Табак догорел, захлюпала смола. Он сплюнул в костер:
– И не только змеи. Как ты думаешь, почему здесь люди не живут?
– Ну… болото, сырость, ведь. Комары… – растерянно ответил Джим.
– Это всё пустяки! В других местах живут люди на болотах и благоденствуют. Дичи невпроворот, на островах кедры с шишками. Нет, здесь другое… – лесник понизил голос до шепота, – Здесь драконы водятся, ящеры доисторические. Здоровенные, как верблюд!
– Так уж и верблюд! – усомнился Джим, подозревая, что его разыгрывают.
Вместо ответа лесник полез в свой мешок и, порывшись там, вытащил зуб. Джим ахнул: зуб был величиной в пять дюймов! И, насколько можно было судить, не был ископаемым, даже вокруг корня сохранилось немного не то хряща, не то засохшей кожи.
– Видал? Сам я этих драконов не встречал, но однажды медведя нашел с откушенной по самое плечо лапой. От кровопотери сдох, хотя и вырвался. Там этот зуб и нашел…
Джиму стало зябко, несмотря на теплый вечер.
Болота! Джиму пришлось идти по ним по нескольку дней кряду. То это были огромные пространства, заросшие травой, упруго колышащиеся под ногами, то вода с выступающими из неё кочками, то откровенная бездна, дна которой было не достать шестом. Иногда из придонного ила всплывали здоровенные пузыри болотного газа. Они громко лопались, заставляя Джима вздрагивать от испуга, ибо все время чудились драконы, и морщиться от вони. Как лесник находил тропу в этих гиблых местах, оставалось загадкой. Как Джим оставался живым – тоже.
– Ты должен ступать за мной след в след! – объяснил ему Григорий Лукьянов в первый же день, – И каждый свой шаг шестом сперва нащупывай! Если провалишься – шест поперек клади, так легче выбраться.
Тем не менее, несмотря на эти простые инструкции, Джим за неделю умудрился трижды провалиться в болото по грудь, а один раз – по горло. Если бы не Григорий (кстати, ни разу не черпанувший болотной жижи сапогами!), ему настал бы скорый конец от утопления.
Дичи в этих местах тоже было мало. Лишь на островках-гривах, торчащих из болота и покрытых густой растительностью, встретились дважды лоси, и один раз – медведь.
Лесник не стрелял.
– Припасов у нас достаточно, зачем?
Ели они сушеное мясо, протертое с ягодами и жиром, раз в день варили на костре ячменную или перловую кашу и пили чай. И чай, и каша получались невкусными из-за воды, ощутимо пахшей болотным перегноем-торфом. Джим первые