Геннадий Васильевич Ерофеев

Пластическая хирургия по-русски


Скачать книгу

освобождал помещение для новой, хе-хе-хе, техники. Он очень не хотел делиться ноу-хау, потому-то и выпер ассистентов – без выходного, так сказать, пособия. А нас, я полагаю, хирург взашей не прогонит. Мы возьмём паренька за хипо. И нашей следующей задачей, котятки вы мои непотопляемые, станет овладение самой передовой, самой современной и самой, по-моему, прибыльной техникой и технологией, которая попала в руки этого засранца с ну очень закоулистой жопой.

      Никто не решился возразить Окуню или добавить что-нибудь. Все четверо «непотопляемых котяток» дружно промолчали. И почему-то всех четверых, включая даже толстокожего и не склонного к рефлексиям Ящика, охватило вдруг тягостное, мучительное, предблевотное чувство. Они почувствовали себя так, будто одновременно приняли нехорошую телепатему от какого-то злобного источника.

      Окунь раздавил окурок в пепельнице, достал огромный клетчатый платок и под пристальными взглядами притихших «быков», напоминающих сейчас разучившихся даже блеять и мемекать баранов Панургова стада, тщательно промокнул большой залысый лоб.

      К столу подошёл неслышно появившийся Болек, поставил перед каждым чашечку ароматного кофе, забрал пустую бутылку и бокалы и выскользнул из комнаты.

      Окунь взял серебряную ложечку и постучал ею о краешек блюдца:

      – А теперь поговорим о деталях.

      * * *

      Когда Болек занял привычное место за стойкой, в бар вступил плотный мужчина в дешёвых джинсах и коричневой жилетке поверх клетчатой рубашки. Покачивающейся моряцкой походочкой он проследовал по заплёванной палубе бара «При деньгах» на полубак, взгромоздился на высокую тумбу-кнехт, с каменным лицом прочитал забранные в рамку гениальные стихи и небрежно бросил Болеку:

      – Холодной водки!

      Болек потянулся было за льдом, но вспомнив любителя холодного апельсинового сока, на ходу перегруппировался и окунулся с головой в холодильник. Через секунду он вынырнул оттуда с заиндевевшей бутылкой настоящей водки, изготовленной на Вольнореченском ликёро-водочном заводе по запатентованному старорусскому рецепту.

      Попугай Ринго, словно заправский алкоголик, скосил глаз на содержащую душегрейную жидкость вместительную посудину и заперебирал лапками по жердочке, придвигаясь поближе к месту событий.

      – Пр-рямо не р-разбавляя, пр-рямо не р-разбавляя! – деловито проинструктировал он подмигнувшего ему Болека, когда тот отвинтил колпачок.

      Мужчина с кислым видом взял наполненную Болеком рюмку, проглядел её на свет и залпом выпил водку. Несколько секунд он с отсутствующим видом смотрел на мерно плещущееся у бортов стойки полупьяное, волнующееся по пустякам людское море, потом жёсткими глазами прицелился в бармена:

      – Бутерброд с икрой!

      – Кабачки икр-ру метали! Кабачки икр-ру метали! – привычно отреагировал Ринго.

      – Рингушка, фильтруй базар! – с напускной строгостью пожурил его Болек, в душе гордясь своим уникальным попугаем, и вновь повернулся к клиенту: – Вам с красной