Николай Шахмагонов

Любовные драмы русских поэтов


Скачать книгу

игры младости глядишь

      С молчаньем хладным укоризны.

      Ты милые забавы света

      На грусть и скуку променял

      И на лампаду Эпиктета

      Златой Горациев фиал.

      Поверь, мой друг, она придет,

      Пора унылых сожалений,

      Холодной истины забот

      И бесполезных размышлений.

      Завес, балуя смертных чад,

      Всем возрастам дает игрушки:

      Над сединами не гремят

      Безумства резвые гремушки.

      Ах, младость не приходит вновь!

      Зови же сладкое безделье,

      И легкокрылую любовь,

      И легкокрылое похмелье!

      До капли наслажденье пей,

      Живи беспечен, равнодушен!

      Мгновенью жизни будь послушен,

      Будь молод в юности своей!

      Я.Н. Толстой был членом «Союза благоденствия» и одним из руководителей кружка «Зеленая лампа». В стихотворении он представлен «легкокрылым повесой», для которого масонские штучки, разве что сладкое безделье, а не величайший вред отечеству.

      Ф. Воейков, один из подобных вертопрахов, разразился в ответ бесстыдной, мелочной и низкопробной эпиграммой, стремясь больнее уколоть Пушкина:

      Я прежде вольность проповедал,

      Царей с народом звал на суд,

      Но только царских щей отведал,

      И стал придворный лизоблюд.

      Александр Сергеевич Пушкин ответил на клеветы и эпиграммы блистательным и убийственным для светской черни стихотворением «Друзьям»:

      Нет, я не льстец, когда Царю

      Хвалу свободную слагаю:

      Я смело чувства выражаю,

      Языком сердца говорю.

      Его я просто полюбил:

      Он бодро, честно правит нами;

      Россию вдруг он оживил

      Войной, надеждами, трудами.

      О нет, хоть юность в нем кипит,

      Но не жесток в нем дух державный:

      Тому, кого карает явно,

      Он втайне милости творит.

      Текла в изгнанье жизнь моя,

      Влачил я с милыми разлуку,

      Но он мне царственную руку

      Простер – и с вами снова я.

      Во мне почтил он вдохновенье,

      Освободил он мысль мою,

      И я ль, в сердечном умиленье,

      Ему хвалу не воспою?

      Я льстец? Нет, братья, льстец лукав:

      Он горе на Царя накличет,

      Он из его державных прав

      Одну лишь милость ограничит.

      Он скажет: «Презирай народ,

      Глуши природы голос нежный!»,

      Он скажет: «Просвещенья плод —

      Разврат и некий дух мятежный!»

      Беда стране, где раб и льстец

      Одни приближены к Престолу,

      А небом избранный певец

      Молчит, потупя очи долу.

      С той поры Пушкин и Николай I оказались по одну сторону баррикады, возведенной в России духовными наследниками тех, кто пытался уничтожить державу 14 декабря 1825 года. Николай I не только