сапожник отступил на всякий случай на пару шагов и поднял вверх палец:
– Во. Дошло. Твоя звезда счастливая, еще целых четыре штуки уцелели. Они в доме Агерола заперлись. Если поторопишься, сможешь добыть себе камень. Ты, говорят, ловко стреляешь… Беги, может, еще успеешь… Хотя где уж!.. Почитай там весь город собрался… А преподобный обещал, что, коли кто прибьет голема, камень себе заберет. Только чтобы лесные твари потом не пришли по твою душу, нужно камень преподобному дать. Для очищения.
Сапожник бубнил себе под нос, пытаясь оттереть пульсирующий камень от вязких потеков изумрудной крови.
Линд его не видел и не слышал. Он несся, надрывая связки, к дому Агерола, на бегу сдергивая лук и мысленно благодаря Герата за то, что вчера рухнул спать прямо как был, не раздеваясь и не сняв меча и наруча.
…Обычно шейри не живут в каменных домах. Они в любом месте выращивают себе скромные хижины из трав и кустарников. А если поселяются в холодных местах – то из молодых деревьев. Или просто селятся в ближайшем мирровом дереве меж высоких корней, своей лесной магией заплетая проемы ветвями и травой.
Агерол был исключением из всех правил. Во-первых, он был стар. Стар как годами, так и внешне – Линд никогда раньше не видел седого шейри. Обычно даже разменявшие три-четыре сотни лет представители лесного народа выглядели юношами, вызывая завистливые вздохи у мужчин и мечтательные у девушек. Агерол же был совершенно сед. Более того, лицо его было изрезано морщинами. И только глаза оставались молодыми, ясными, глубокого зеленого цвета.
Старейший шейри города никогда не покидал Карастона и жил в настоящем каменном доме. Даже крыша в этом доме была каменной, выложенной сланцевой плиткой на манер чешуи. Ни единого сучка дерева, только камень и ткани…
Именно поэтому уцелевшие шейри были еще живы. На площадке перед домом лежали тела… Даже издалека Линд увидел, что все они люди. И все – с оружием.
Стены дома были закопчены, местами выщерблены. Но дом держался. А люди жались поодаль, прячась за тяжелыми бревенчатыми щитами. Сопротивление остудило алчность, но пролитая с обеих сторон кровь держала людей возле дома.
А перед толпой деловито суетились наемники, подтаскивая к двери громадную вязанку хвороста и за нею же укрываясь от стрел из дома. Трое.
Линд едва не сбился с бега, выискивая недостающих. Еще двое обнаружились среди тел. И двоих следопыт так и не разглядел. Но время неумолимо убегало. Пока его не видели. Пока.
Линд не отдавал себе отчета, что еще вчера на такой дистанции он даже не стал бы пытаться стрелять. Да еще при боковом ветре…
Он рванул стрелу из тула, единым движением наложил ее на спинку лука, натянул тетиву и отправил в полет, не снижая головоломного бега. Стрела больше чем с сотни шагов ударила наемника в основание черепа.
Вторая проклюнулась из приоткрытого рта арбалетчика. Третья пробила грудную клетку последнего из «поджигателей» с такой силой, что швырнула человека наземь сломанной куклой. Наемник кувырнулся через