дверью надзиратель сказал кладовщице:
– Этого человека освобождают. Выдайте ему его вещи.
Она открыла кладовку, порылась, но там почему-то ничего моего
не оказалось.
– Найди ему что-нибудь! И поживей! – прикрикнул надзиратель.
Мне дали с умершего старый бушлат, рваные штаны, фуражку без
козырька и стоптанные сапожные опорки. Я не стал возражать и с
радостью переоделся.
В канцелярии получил справку, и надзиратель вывел меня
за ворота…
Таким жалким я ещё никогда не выглядел. На мне была не одеж-
да, а самые настоящие лохмотья. Я быстро почувствовал силу си-
бирского мороза. И всё же даже такую свободу я не согласился
бы променять на самую тёплую камеру.
Я бежал по улице прочь от тюрьмы, зажав в кулаке справку
об освобождении.
На перекрёстке меня окликнула какая-то старушка:
– Ах ты, бедненький… Пойдём со мной. Я тебя переодену в ста-
ренькое, но тёплое. И валенки хорошие найду!
Она завела меня в коридор какого-то большого дома.
– Обожди чуток.
Я жадно прислонился к горячей батарее и закрыл глаза.
Неожиданно сверху по лестнице спустился милиционер.
– Ты зачем здесь? – бдительно сказал он. – Документы есть?
Я разжал кулак и подал ему справку.
– Сейчас же уходи! Чтобы духу твоего тут не было!
В общем, не пришлось мне дождаться добрую старушку.
Через некоторое время на улице возле меня притормозил грузо-
вик.
– Что, браток, плохи твои дела? Колотун бьёт?! – крикнул шофёр. –
Лезь в кабину, подвезу. Тебе куда?
– Всё равно… – пробормотал я.
– Только освободился?
Я кивнул.
– Тогда едем на вокзал.
Там я сразу бросился к печке. Было расположившиеся около неё
пассажиры тотчас забрали свои вещи и отошли подальше от меня.
Вскоре появился дежурный милиционер.
– Уезжай отсюда первым же поездом! – потребовал он.
Я еле сдержался, чтобы не ответить ему как следует.
– Мне не за что купить билет. Лучше помогите подработать.
Милиционер усмехнулся и ушёл.
Скоро ко мне пристроились двое бродяг не лучшего, чем
я, вида.
– Керя, – сказал один из них, – только что на двери какой-то
фраер приклеил объявление: в роддом срочно требуется коче-
гар. Там тебе будет и тепло, и шамовка.
Я бросился к выходу. Объявление было написано простым каран-
дашом и очень неразборчиво. Я запомнил адрес и пошёл искать
нужную улицу. Снова промёрз насквозь, но её разыскал. Только ни-
какого роддома там не было. И никакой кочегарки. Надо мной про-
сто посмеялись.
Я едва добрался обратно и упал возле печки.
Надо мной снова навис милиционер.
– Идём со мной…
С самыми худшими предчувствиями пошёл я за ним. Он завёл
меня в дежурку. Там покуривал какой-то солидный мужчина