вас? – Женщина недобро посмотрела на участкового.
– Так надо, так положено, надо всё оформить. Случай получил огласку… Ну, а может, и не стану ничего оформлять, – добавил он, подумав. – Тогда поглядим, после. Поглядим, как всё пойдёт. Но… а вдруг, что было?
– Да что было-то, что могло быть? Вы уж не обижайтесь, Кирилл Мефодич, но это вы говорите чушь, возводите напраслину, – сказала мать. – Он катался на лодке, удил рыбу, как-то неудобно, неловко повернулся – вот и опрокинулся в воду. Что здесь ещё-то? Откуда ему быть?
– Это оно так… но…
– Да что вы всё "но" да "но"! Куда погоняете?
– Видите ли, сегодня в деревне творится столько всего непонятного…
Женщина опять заплакала.
В этот момент до Залежного донеслось истошное: "Пааа-мааа-гиии-тееееее!"
– Что это? – встрепенулся Залежный, и сразу же поморщился от боли в голове, от которой череп будто бы разломился надвое. – Снова-здорово… – проговорил он и исподлобья, щурясь, словно ему мешает солнце, забирающееся всё выше в небе, немилосердно палящее, стал всматриваться вдаль – туда, откуда донёсся призыв о помощи.
– Что это? – подойдя к Залежному, спросила Марья Тимофеевна.
– Мне тоже хотелось бы знать.
– Хотя… не особенно, – добавил он.
– Что с вами, вы больны? – Марья Тимофеевна внимательно посмотрела на участкового.
– Что-то голова болит. Очень… спасу нет.
– Дайте руку, – строго сказала докторша, – пощупаю, посчитаю пульс.
– Некогда. Надо ехать. Что за день такой! Что происходит? Вы не знаете? – наивно поинтересовался Залежный у женщины в белом халате – ведь доктора всегда всё знают, не так ли?
– Нет, Кирилл Мефодьевич, я не знаю. Но я знаю, что сейчас дам вам таблетку. Дам вслепую, раз вы не хотите терять времени.
– Да поймите вы, может быть, там стряслось что-то серьёзное. Раз уж мы оказались рядом, прямо сейчас, по горячим следам, всё и разберём!
– Это всё правильно, – сказала Марья Тимофеевна, – но к себе надо быть столь же внимательным, и успевать заботиться о себе вовремя, а лучше – заранее.
– Согласен я. Согласен. А теперь скорее, едемте!
– А таблетки?
– Доберёмся до места, дадите. Идёт?
– Идёт.
29 (54)
Позади нижнего ряда домов Устюгов медленно ехало две машины. Милицейский УАЗ двигался первым. В нём, на переднем пассажирском сидении, в такт ухабам покачивался и подскакивал, ёжась от головной боли, участковый. Он пытался внимательно всматриваться в огороды, мимо которых они проезжали. Боковое окно он опустил, чтобы за шумом машины суметь различить голоса, если они снова донесутся от места происшествия, – и таким образом узнать, где следует остановиться, куда спешить на выручку. Но пока ничто не выдавало места предполагаемой трагедии.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив