диете. – Вторая леди была постарше, хотя, как и ее собеседница, выглядела очень ухоженной. Она нежно потрепала своего дряхлого пса по сутулой спине. В силу преклонных лет Тоби не очень-то интересовался своей подружкой Принцессой. Масляные печеньки на блюдце привлекали его гораздо больше. Он водил коричневым носом и подслеповато косился на хрупкие руки своей хозяйки. Надеялся, что она все-таки сжалится над старым товарищем. Но та уже сменила тему:
– Ты поедешь в Англию на Рождество в этом году, Сильвия? Или останешься здесь во Франции, в пансионе?
– Пока не знаю, дорогая. Я бы очень хотела повидаться с внуками, но ты же знаешь моего сына, Эмили. Все будет так, как скажет его жена, а мы с ней не очень-то ладим.
Сухонькая Эмили сочувственно вздохнула и покачала головой. Видимо, комментарии здесь были излишни. Никита задумался о том, что, возможно, его мама тоже иногда говорит подругам что-то подобное. Не так больно называть сына подкаблучником, как признаваться, что он к тебе невнимателен. Пользуясь тем, что хозяйка отвлеклась, предприимчивая Принцесса начала незаметно дрейфовать в сторону гамбургера на соседнем столике и беззастенчиво строить глазки пожилому джентльмену.
– Стыдись, Принцесса! Сидеть! – кажется, на этот раз Сильвия рассердилась всерьез. – Извините, месье, она такая попрошайка, – это было сказано на французском.
– О, ничего страшного, она очень милая! – ответил мужчина на английском. – Я люблю животных. В Англии у меня было три собаки и несколько кошек – целый зверинец. Но однажды утром я проснулся и сказал себе: «Джон, на пенсии надо жить там, где много солнца». И я переехал во Францию. Вы давно во Франции, мадам? – пожилой джентльмен выказывал явное предпочтение красотке Сильвии. Эмили поглядывала на них и сдержанно улыбалась, поглаживая Тоби.
Никита с восторгом наблюдал за флиртом пенсионеров. Седовласый ухажер разошелся не на шутку: он смеялся, тормошил собак и панибратски называл своих новых знакомых девочками. Никита готов был поспорить, что Джон и пожилые английские леди принадлежали к разным социальным слоям. На родине их пути вряд ли могли пересечься, поэтому снисходительное внимание Эмили и Сильвии особенно льстило простоватому Джону. Из их разговора Никита понял, что англичанки жили в дорогих пансионах для пожилых людей, которых в здешних местах было довольно много. Один раз в месяц дамы встречались, чтобы поболтать. Джон владел собственным домом в маленькой деревушке недалеко от Каора. Двусмысленно подмигнув, он сообщил Сильвии, что совершенно одинок. Дамы переглянулись и тут же попросили счет. Их кавалер попытался продолжить разговор, но быстро понял, что упустил инициативу и вернулся к своему недопитому бокалу.
Никита закончил обедать. Он исподтишка продолжал подглядывать за Джоном. Тот не выглядел расстроенным, хотя пожилые леди спешно и демонстративно покинули ресторан, таща на поводках своих питомцев. «Интересно, как повела бы себя с Джоном каждая из них