стал заметно слаще французского эталона.
Никита не рискнул садиться за руль сразу после обеда, хотя один-два бокала вина во Франции вполне укладывались в разрешенные для водителей нормы. Он отлично помнил и серпантин по дороге в Каор, и узкие улочки Лантерн – не хотелось излишне напрягаться по дороге домой. Большинство магазинов были еще закрыты на ланч, поэтому он прихватил из машины фотокамеру и отправился на прогулку, выветривать хмель. Городок оказался очень симпатичным. Никита неспешно брел по центральной улице, Бульвару Гамбетта, и вдруг зацепился взглядом за металлический предмет под ногами. Он инстинктивно отпрянул от неизвестной железяки. При ближайшем рассмотрении она оказалась плоской ракушкой из серого металла, размером с ладонь, вмурованной в каменную кладку мостовой. Через сотню метров ему попалась еще одна, затем он увидел похожее изображение на керамическом медальоне у какой-то двери. Никита достал фотоаппарат и сделал несколько снимков. «Это «ж-ж-ж» – неспроста! – сказал он себе. – Завтра спрошу Изабель, что это значит». Ах, да, Изабель, она ведь из Каора… Никита попытался представить себе, в каком из окружающих домов могла бы жить эта необыкновенная девушка. Незаметно начался воображаемый разговор:
– Видишь, дорогая, окна на верхнем этаже? Оттуда наверняка прекрасный вид на бульвар. Платаны закрывают фасад от солнца, в квартире должно быть прохладно даже в жару. У этого окна ты могла бы стоять по утрам с чашкой кофе перед тем, как ехать к нам в Лантерн на работу. Хотя нет. Не подходит. На этой улице слишком много машин, давай поищем что-нибудь получше.
Никита увлекся игрой. Он шел по бульвару, глазел по сторонам и мысленно продолжал беседовать с Изабель:
– А вот еще красивый дом в переулке справа, дорогая, в стороне от бульвара. Нет, прости, это место тебе тоже не подойдет. На первом этаже бар, здесь по вечерам шумно.
Он миновал еще пару кварталов и остановился напротив трехэтажного особняка с резной деревянной дверью, с прекрасной лепниной на фасаде и арочными окнами. Внизу располагался безобидный офис мобильного оператора и агентство недвижимости, а на втором этаже, за ажурной решеткой большого балкона, выстроились в шеренгу горшки с круглыми вечнозелеными кустами.
– Вот этот подойдет! – радостно воскликнул Никита. Он живо представил себе изящную Изабель на фоне развевающихся занавесок в проеме балконной двери и уже почти разместил рядом с ней себя самого в небрежной позе, одетого в льняные брюки и легкую рубашку. В этот момент на балконе появился очень старый, сгорбленный человек с абсолютно белыми волосами. Он остановился между зелеными шарами растений и замер, глядя вниз, на тротуар. Его старческие пальцы на перилах были похожи на крючковатые когти большой птицы, морщинистое лицо не выражало никаких эмоций. Никита мгновенно позабыл об Изабель. Старик выглядел существом, уже наполовину покинувшим этот мир, тенью себя самого. Легкомысленная атмосфера летнего дня лишь