Ты понимаешь, я забеспокоилась, хотя вроде бы предмет безобидный. Но если ребенок что-то скрывает, конечно, я волнуюсь.
Ольга постепенно успокаивалась, хотя продолжала хлюпать носом и говорила как будто через силу. Никита очень хорошо представлял себе, как она выглядела в этот момент. От слез ее лицо всегда покрывалось красными пятнами, а нос краснел, опухал и переставал дышать. Из ухоженной, уверенной в себе женщины Ольга превращалась в несчастную, некрасивую девочку. Иногда Никите казалось, что именно эта косметическая проблема была корнем Ольгиной бесконфликтности. Он цинично допускал, что она приучила себя избегать ссор, чтобы не расстраиваться и не плакать.
– Я приставала к Алексу, пока он не признался. Оказалось, он уже несколько месяцев берет уроки рисования у подруги твоей мамы. Помнишь Тамару Николаевну, соседку по даче, у них участок с соснами и дом с зеленой крышей? У нее еще дочь в Америке замуж вышла…
– Конечно, помню Тамару Николаевну. И что Алекс? –
Никита аккуратно вернул разговор в потерянное русло.
– Тамара Николаевна – преподаватель рисования, профессионал, старая школа – сейчас на пенсии, но берет учеников. Алекс, оказывается, начал с ней заниматься еще весной, бабушка договорилась – не спрашивай, на каких условиях, не знаю. Он клянется, что бесплатно. Рисует гипсы, натюрморты, параллельно читает книги по истории искусств, которые она ему рекомендует. Понятно, книг мы с тобой у него не видели – все есть в Интернете.
Никита был совершенно ошарашен, но мимоходом отметил сказанное женой «мы с тобой». Он посчитал это хорошим знаком. Дело, кажется, шло на поправку.
– Ты разговаривала с мамой? Почему она ничего не сказала нам? – По правде сказать, Никита заранее знал, что услышит в ответ. И не ошибся.
– С твоей мамой?! Конечно, нет!
Две самых близких для Никиты женщины много лет находились в состоянии тихой, подковерной войны. Мама подозрительно отнеслась к Ольге с первой минуты и с годами еще больше укрепилась в своей нелюбви. Невестка была из провинции, слишком броская для приличной девушки, а главное, Никита влюбился в нее без памяти. Они встречались четыре года. Когда Ольга училась на последнем курсе, Никита сделал ей предложение, опустив предварительные консультации с родителями – он просто поставил семью перед фактом предстоящей женитьбы. Мать смирилась, но не простила и, конечно, во всем винила невестку. Даже после рождения обожаемого внука отношения не улучшились. Наоборот, появились дополнительные поводы для взаимных претензий. Ольга отвечала свекрови такой же искренней неприязнью и не прикладывала никаких усилий, чтобы улучшить ситуацию. Патент на ее сговорчивость распространялся только на отношения с мужем. Свекрови доставался в лучшем случае вежливый нейтралитет, а в периоды обострения отношений – молчаливый бойкот. Никиту спасало только поверхностное отношение к жизни и завидное чувство юмора. Женщины никогда не вступали в открытую борьбу между собой, зато периодически грызли Никиту то с одной,