столь ничтожному созданию? Вы шутите. Я бы вас понял, если бы вы захотели отомстить кому-нибудь, достойному вашей мести, о прекраснейшая из смертных. Например, мне.
– Дядя, отдайте мне этого проклятого плебея, и тогда я не стану вам мстить. У вас наверняка есть на него какой-нибудь компромат.
– Ещё вчера не было никакого.
– А сегодня? Постойте, уж не хотите ли вы сказать…
– Нет, ни за что! Это было бы слишком жестоко даже для Андрона Интелика. Сколько раз я предупреждал нашу молодежь: ночью спать нужно, а не шастать по Форуму…
«Потрясающе! – с восторгом, который едва удавалось сдерживать, подумала София. – Он выдаёт мне для расправы всю радикальную фракцию, готовую голосовать за него! Ай да аромат букетной орхидеи! Следует почаще принимать дядю в этом бассейне»
– Милый дядя, ведь вы избавите меня от Интелика, не правда ли?
– Я подумаю, что можно сделать, милая Софи.
Отпустив дядю, София Юстина первым делом отправила слуг на Форум. Им надлежало захватить в качестве улик цепи, которыми к «позорному столбу» были прикованы еретики Ульпины, и, соблюдая все предосторожности, снять с этих цепей отпечатки пальцев.
Несколькими минутами спустя, ещё не покинув дворец Юстинов, Корнелий Марцеллин осознал, какие страшные вещи изрекли его предательские уста. «Не могу поверить, что я всё это говорил, – мысленно клял он себя. – Будь я проклят, если Софи не подмешала в свою ванну какого-нибудь дурмана! Ecce femina!28 С каждым часом я всё больше и больше влюбляюсь в нее»
***
Вернувшись домой, сенатор послал своих слуг с тем же заданием, которое дала своим слугам княгиня София. Скоро слуги князя Корнелия воротились и доложили хозяину, что цепей возле позорного столба они не обнаружили, зато повстречали слуг Софии Юстины, покидавших Форум. Эта новость привела обычно невозмутимого сенатора в такой неописуемый гнев, что слуги, принесшие злополучную весть, не дожидаясь, когда этот гнев обрушится на их головы, поспешили укрыться в апартаментах сердобольной Доротеи Марцеллины. Впрочем, это им не помогло, потому что вскоре хозяин объявился там, и по более веской причине, – ему предстоял серьёзный разговор с дочерью.
Идея выдать Доротею за Варга явилась ему спонтанно, не исключено даже, под воздействием дурманящего аромата, но чем больше князь Корнелий размышлял над этой идеей, тем более замечательной она ему казалась. Он пришел к выводу, что приобрёл согласие Софии Юстины на этот брак не столь уж дорогой ценой – цена, которую придется заплатить самой Софии, будет куда дороже! Настроение его улучшилось; относительно же участи отца и сына Интеликов, сенатор, поразмыслив немного, заключил, что им пока ничего не угрожает.
Он, между прочим, оказался прав. Когда княгиня София получила искомые отпечатки пальцев, хитроумный политик победил в ней алчущую скорой мести женщину. Она великодушно пощадила своих врагов – чтобы затем, когда-нибудь, когда это окажется по-настоящему полезным ей, с помощью этих улик превратить своих