прошло, для нее этого времени не существовало. И глядя на нее, герцог ясно чувствовал, что ничего не сможет ей объяснить.
В мире существовали необъяснимые вещи – эта догадка странно поразила его. Он попал в западню, в лабиринт то ли мистики, то ли собственной памяти, потому что слишком желал невозможного, не задумываясь о том, что после всего этого с ним может приключиться.
Герцогу Ра следовало подождать часа своего ухода. Ведь это произойдет совсем скоро. И если там ему вернут молодость, он может быть в чем-то будет похож на того Ральфа, которого она знала и любила.
– Ничего не случилось, я просто заглянул в это прекрасный замок, – торопливо, словно оправдываясь, говорил он, – здесь звучит такая великолепная музыка.
Было видно, что Таис растеряна и расстроена. Ей хотелось увидеть любимого, а не случайного прохожего. Но он не сказал ей о том, что ей никогда не найти здесь того, кого она так упорно ищет.
– А где же мой муж? – наконец спросила Таис, – ведь я пришла только за тем, чтобы взглянуть на него еще раз.
– Я не знаю, – очень тихо произнес старик, – и я наделся его здесь найти, но в этом замке никого нет, кроме Пианиста.
И он отпустил глаза, не в силах переносить собственной лжи и пристального взгляда любимой тени, от которой он должен был отречься, чтобы она не узнала еще более страшную тайну.
Она все еще смотрела на него, но никак не смогла бы его узнать.
– Бедный Ральф, – услышал он ее нежный и ласковый голос.
Таис отстранилась от старика и погрузилась в такую странную задумчивость. Встреча, сделавшая его счастливым в начале, казалась теперь нестерпимо мучительной. И он молил все силы ада и рая, чтобы она поскорее завершилась, хотя он не мог оторвать от нее глаз.
Но двадцатилетней женщине, наверное, был не слишком приятен безобразный старик. Вероятно, он казался странным в ее глазах.. А если она рано или поздно о чем-то догадается, то он умрет от ужаса и жалости к самому себе. Такая буря охватила его душу, что он понял, что не доживет до утра.
И какой-то зловещей увертюрой показалась в тот миг «Лунная соната». Неужели эту дивную музыку создавала дьявольская рука? В это невозможно было поверить, но и не верить нельзя.
Старик Ра особенно ясно в минуты торжества музыки почувствовал всю тяжесть прожитых лет.
Он отвлекся на минуту, и в тот миг произошло самое странное, невероятное. Он надеялся на то, что отчаяние его дойдет до Мессира. И тот, сжалившись над ним, избавит его от такого испытания. Но произошло что- то непонятное, но добившее его окончательно.
Пианист встал со всего места и приблизился к нему. Перед Стариком и его возлюбленной стоял 25-летий герцог Ральф де Мессерер. Такой же, как в те времена, когда они навсегда расстались. И оба они услышали ее звонкий, обворожительный смех. Таис протянула к нему тонкие руки. Она такой счастливой и юной предстала перед любимым, что, отойдя в сторону, Старик должен был сгорбиться от ужаса