которые звучно шлепаются на паркет, и одним движением перекатывается ко мне. Вздрагиваю, когда изящная мужская ладонь приближается к моему лицу, отводит мне за ухо прядь волос и ложится мне на затылок. Массируя кожу и пропуская между пальцами мои волосы, он медленно начинает:
– А я-то все думал, и как ты собираешься решить эту проблему? Ну что ж, интересный ход.
– А ты против? – прячу в руках лицо.
– Нет, почему же… Ты же умная и красивая. И очень находчивая, да? – Одновременно с этим вопросом Сечин внезапным движением скатывает кончики пальцев на ямочку под моим ухом, от чего по моей спине разбегается стая мурашек, ладонью накрывает пространство между лопатками и медленными, поглаживающими движениями ведет руку вниз. – И что же я теперь должен сделать? Сыграть с тобой в джентльмена и отвалить от тебя? Или же взять тебя прямо здесь и сейчас, мм?
От этих слов – мороз по коже. Я слышу его дыхание, чувствую теплые вздохи на своих губах – и на плече, когда он внезапно пропускает одну руку у меня над грудью и, надавливая ладонью другой руки мне на поясницу, заставляет меня прогнуться. Пока я, сглатывая, повисаю на локтях, он впивается мне в шею, целует в плечо и перемещается ниже. Щетина мягко царапает изгиб бедра, когда он языком принимается выписывать иероглифы на моей коже, ухитряясь при этом одновременно накрыть ладонью мою правую грудь и ритмично ее сжимать.
– Слушай, ты себе, по-моему, не ту профессию выбрал, – с трудом выдыхаю я в то время, как его шершавый подбородок и мягкие пальцы перемещаются на мою ягодицу. – Тебе бы лекции по риторике у нас в институте читать и… а-ах! – судорожно выдыхаю, когда ребро его ладони, лаская, проникает в развод моих ягодиц.
– Был другой вариант: в священники. – Он сжимает мои ягодицы, терзает их языком, а я пробую опереться коленом о постель, чтобы принять более устойчивое положение.
– И что, венец безбрачия ос-остановил? – Теперь пытаюсь не застонать, когда его пальцы вместе с поцелуем моей спины проезжаются по траектории моей промежности.
– Нет, скорей понимание, что прихожанки-журналистки замучают… Саш, можешь расслабиться?
«Расслабиться»? Какое «расслабиться», когда я уже позорно теку, а его рука скользит там, гладит, исследует, трогает и ласкает, не давая мне сдвинуть колени.
Пытаюсь перехватить инициативу – и не могу: он просто меня блокирует. Прячу стон и слышу в ответ его хриплый вздох, возвращенный ко мне. Закидываю руку назад, пробую обвить его шею, и он придвигается ближе. Медленно лаская мои губы своим языком, очерчивает ладонью окружность моей груди, сжимает правую, потом левую. Движение ладонью вверх-вниз по напряженному соску, и я, всхлипывая, трусь щекой о его шершавый подбородок, как кошка, когда его расставленная пятерня съезжает с моей груди на живот, проскальзывает у меня между ног и снизу-вверх ласкающими движениями берет меня.
– Расслабься,