беременности. Пусть наши ночи стали прежними и мне больше не довелось вкусить такого блаженства, как в ту единственную ночь, но я дорожила и теми сдержанными безмолвными соитиями, которые между нами происходили.
В начале апреля я совершенно уверилась, да и мой стан начал полнеть. Пришло время признаваться Гаю, пока он сам не заметил, как мой живот округлился, иначе вместо похвалы я получила бы от него упрек за молчание. Я уже собиралась открыться ему, как он затеял охоту, в которой я отказалась участвовать, сославшись на дурное самочувствие. Пусть поохотится, потешит себя, а когда вернется, довольный проведенным днем, я обо всем расскажу ему перед вечерней трапезой. Он уехал до рассвета, а к полудню от него неожиданно прибыл гонец, и все ратники во главе с Джеффри немедленно вскочили на лошадей и умчались из замка. Если бы я тоже выслушала гонца, то не покинула бы замок до возвращения Гая. Если бы Джеффри остался в замке, он не выпустил бы меня за ворота. А так я не нашла ничего предосудительного в том, чтобы развлечься невинной забавой. Приказав оседлать мою белую лошадку и взяв с собой нескольких слуг, я отправилась на прогулку по окрестностям.
Мы ехали живописной дорогой вдоль опушки, и я радовалась свежему воздуху, напоенному ароматами молодой листвы и травы, как вдруг раздалась звонкая птичья трель.
– Слышите? Малиновка! – воскликнула я, и в следующее мгновение оказалась окруженной всадниками в зеленых куртках, на рукавах которых серебрились одинаковые эмблемы из букв, слагавшихся в слово «Шервуд».
Моих слуг сдернули с коней и связали, но никого не убили и даже не поранили, и сама я была невредима, но мне стало очень страшно. Лица всадников хранили непроницаемое выражение, и в глазах ничего было нельзя прочесть.
– Леди Беатрис! – услышала я и обернулась на голос.
Один из всадников сбросил с головы капюшон, из-под которого выпали светлые косы, и я узнала леди Марианну. От неожиданности я несколько раз моргнула. Заметив это, она улыбнулась одновременно и снисходительной, и удовлетворенной улыбкой, словно ожидала встретить именно меня и была очень довольна встречей.
– Леди Марианна! – воскликнула я. – Помогите мне ради нашей прежней дружбы! Мои люди и я подверглись нападению!
Всадники дружно рассмеялись, и леди Марианна вместе с ними. Я поняла, что сказала глупость, обратившись к ней за помощью. Ведь она была среди тех, кто напал на меня, одета и вооружена так же, как они. Но, кроме нее, я больше никого не знала и только ее могла просить если не о помощи, то о снисхождении.
– Вам нечего бояться, леди Беатрис! – заговорила леди Марианна, и всадники тут же смолкли как по команде, внимая каждому ее слову. – Никто из ваших слуг не пострадал, и вашей жизни ничего не грозит. Вам придется поехать с нами, не слишком далеко отсюда, и потом мы вас отпустим.
Всадник, державшийся к ней ближе всех, спросил:
– Ты уверена, Марианна?
Она мельком бросила взгляд на него и ответила:
– Да,