как было договорено с эмиром Ахмедом, мы не можем покидать дворца до его возвращения, так?
– Да, – ответил Сардар.
– А во дворце мы свободны, так?
– Да, – опять кивнул Сардар.
– Тогда почему твои слуги посмели задержать её в гареме? – Николай кивнул на Эмку.
– Она женщина.
– Она солдат. Как женщина она будет отдыхать на женской половине и заходить туда по своим женским делам, но в остальное время она солдат, как я, как ты. Кроме того, я её командир, а мой командир приказал нам держаться вместе, а он, как ты знаешь, обо всём договорился с эмиром. Так что, если ты не согласен со мной, то я готов вызвать эмира Ахмеда и переспросить его, пока он ещё не улетел.
Сардар молчал, что-то обдумывая.
– Ну что, будем беспокоить эмира? – спросил Николай, беря в руки портативную рацию
– Ёк – помотал головой Сардар и добавил, – будь по-вашему.
Эмка перевела.
Сардар откланялся. Николай, Сергей и Эмка откозыряли ему, и он пошёл в гарем.
Перед дверью, на пороге которой уже сидел ещё скорчившийся евнух, Сардар крикнул всем женщинам, чтобы закрыли лица, затем вошёл и увидел почти ту же картину, что и уходившая Эмка, только лица женщин, как, вероятно, и их рты, были закрыты, а евнух, попавший в столбняк, только опустился на пол. Пока его отливали водой, а двоих других, охающих и стонущих, уложили на тахты, одна из жён Ахмеда рассказала начальнику охраны всё, что произошло.
«Если такое смогла их женщина, то что могут их мужчины-богатыри».
Через полчаса Седенки и Мамедова, выйдя прогуляться по дворцу, глядя в окна, обратили внимание на то, что на крышах окружающих домов появились лучники.
– Странно, что это они «снайперов» на крышах рассадили, ловят кого? – как бы сам себя спросил Сергей.
Короткое молчание, и тут Николай расхохотался:
– Ну, Эмка, ну, Мамедиха, задала ты им страху. Ставлю сто против одного, что за забором выставлена усиленная охрана. Братцы, это ж они нас перепугались.
– Эмма Гусейновна, Вы просто Зена – королева воинов, я обнажаю перед Вами голову, – Сергей снял свою «афганку» и, склонившись, стал размахивать ею как французский дворянин эпохи Людовика XIV.
– Ну, братан, это несерьезно, перед королевой надо становиться на колени.
– Ах, Ваше величество, простите мое невежество, – Сергей, продолжая хитро улыбаться, встал на правое колено и вновь склонил голову. – Ну, а вы, товарищ старший сержант, – спросила Николая вошедшая в роль Эмка.
– О нет, нет Ваше величество, я жалкий плебей и в эти дворянские игры не играю, – съязвил Седенко-старший и, скрестив руки и ноги, прислонился к ковру на стене.
– Ну, что ж, – хмыкнула Эмка и, повернувшись к Сергею, спросила, – Чем же мне Вас наградить за вашу учтивость и преданность Сергей Седенко? Перстней у меня нет, подвесок то же.
– Позвольте поцеловать Вашу королевскую ручку, – на лице Сергея ещё застыла улыбка, но голос уже был серьёзен.
Эмке