ребенка они еще не обсуждали. Ведь его рождение казалось им тогда таким далеким. Анжелика подозревала, что Жоффрей хотел девочку, и предложила имя Элеонора, но о мальчике они не говорили.
Муж поделился с ней некоторыми соображениями о выборе имен детям, как только те родились.
Глорией звали повитуху, ирландку-католичку, которая помогла Анжелике, чем смогла, бедняжка, и которая, полагая, что оба ребенка обречены на скорую смерть, решила тут же окрестить их. Зная, что родители, как и она, паписты, она нарекла девочку Глорией и заставила господина де Пейрака поторопиться с выбором любого имени для мальчика.
– И вот, видя золотистое сияние над головой бедного малютки, я вспомнил о Раймунде-Роже Кастильонском, грозе северных французских варваров в эпоху разгрома альбигойцев. Легендарный воин, прозванный Рыжим графом, храбрый герой моего края, показался мне достойным того, чтобы попросить его о покровительстве этому хрупкому созданию, и я произнес имя Раймона-Роже.
Что касается Глорианды, то оно также представляет собою окситанский вариант имени Глория. Со временем, когда вы станете менее впечатлительной, я расскажу вам связанную с ним историю.
Глория Хиллери, ирландская повитуха, которую выдали замуж в Нью-Йорке, практиковала в основном у голландцев и переняла у них обычаи, освящавшие рождение ребенка. Они весьма многочисленны и трогательны у этого народа, который любит детей, балует их, отчего они становятся совершенно несносными. Конечно, ритуальный напиток, который мешали длинной, украшенной лентами палочкой корицы, они не пили, но она все же послала своих дочерей с известием о рождении двойни к соседям и родственникам, а поскольку таковых не оказалось, славные ирландки-голландки побежали в порт, чтобы сообщить об этом экипажам французских кораблей.
Затем мать посадила их за вышивание объявлений, представлявших собой дощечки, обтянутые красным шелком и окаймленные кружевом, которые нужно было повесить на дверь дома. Центр дощечки, предназначенной для девочки, покрывал прямоугольник белого атласа. Затем, видя, что смерти не миновать, проворные ручки поспешили обтянуть черным шелком дощечки, которым предстояло заменить собою прежние, а поскольку разразилась гроза, они сделали еще одну, покрытую тканью попроще, чтобы сохранить дощечки шелковые и атласные.
Теперь, когда опасность отступила и вновь воссияло солнце, дочери повитухи шили роскошные платьица, предназначенные для пышного крещения или для иной церемонии, на которой все впервые увидят близнецов.
Так Анжелика узнала, кто были эти юные вышивальщицы, проводившие целые дни над тканями и шившие у окна до тех пор, пока Рут и Номи не выгоняли их, как кур, выставляя на лестницу.
Спальня не переставала быть ареной множества напряженных моментов, проживаемых теми, кто приходил туда. Минуты воодушевления, волнений, восторженности, священного ужаса, спокойной, искренней близости можно было испытать, казалось, лишь там, и это влекло к дому миссис Кранмер половину города, а также бесчисленное