верю! Ты и во сне испытывала такие сильные чувства, что они утягивали меня за собой, не хуже моего дурмана! – согласился он. – Правда, они были несколько другими, чем те, которые ты испытывала ко мне, в реальности, в ту ночь! И я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь еще испытывал, по отношению ко мне, хоть что-нибудь, столь же сильное!
– А тебе есть с чем сравнивать? – рассеянно спросила я, отдавшись воспоминаниям о той ночи.
– Поверь, у меня было довольно много женщин, ведь, на Кубе я был настоящей диковинкой! – сообщил он с кривой усмешкой. – Но там, всегда, было только любопытство, смешанное с примитивным желанием и толикой страха.
– Возможно, тебе стоило бы поискать женщину, которая полюбит тебя? – предположила я, разглядывая тени на потолке.
– Ты это всерьез? – спросил он, приподнимаясь на локте и заглядывая мне в лицо. – Какая женщина способна полюбить такого, как я? Все видят во мне, лишь, ошибку природы!
Меня так удивила сила горечи, прозвучавшая в его голосе, что я повернулась и заглянула ему в глаза:
– Ты несправедлив к себе! Для ошибки природы, ты довольно красив, но это, в сущности, не главное. Для женщины гораздо важнее, что у тебя внутри, а не снаружи, особенно, если она почувствует, что небезразлична тебе. А твоя любовь, скорее всего, найдет отклик в ее душе, – тихо произнесла я.
– Так у тебя было с Алексеем? – нерешительно спросил Адам. – Ведь, это его ты видишь во сне?
Я только кивнула головой и, снова, отвернулась к окну, почувствовав, как на глаза, вдруг, навернулись непрошенные слезы:
– Тот сон ушел! – еле слышно прошептала я.
– Прости, что помешал тебе! – с раскаянием пробормотал Адам. – Я сейчас уйду. Или принесу тебе «лазоревый сон», хочешь?
– Нет! – произнесла я, скрипнув зубами. – Я больше не поверю ему. Я и другому сну не поверила, а еще, я почувствовала твое присутствие в своем сне. Вероятно, у нас с тобой очень сильный канал связи, поэтому, в следующий раз, я проснусь еще быстрее, и тебе не удастся меня подслушать.
– Прости, я больше не буду приходить. В конце концов, чтобы отключиться на время и снять напряжение, подойдет и «лазоревый сон». Надеюсь, меня хватит на то, чтобы решить проблему Кауа и помочь тебе осуществить мечту, прежде, чем уйти туда навсегда! – голос его прозвучал как-то, совсем безжизненно и тускло.
– А что же было твоей настоящей мечтой, которую всколыхнул «лазоревый сон»? – спросила я, почувствовав внезапную жалость к этому ужасно одинокому парню.
– Я хотел бы, наверное, найти человека, который испытывал бы ко мне настоящие, сильные чувства. Хотя бы, как Пакита, пока у нее не появился другой ребенок, – тихо промолвил Адам, отвернувшись от меня.
Затем он сел на кровати и закрыл лицо руками:
– Но этого не будет никогда!
Я тоже приподнялась на постели и осторожно коснулась рукой его, вздрагивающего, плеча:
– Не уходи! Я тоже очень хорошо