одной.
– Как знаешь, дорогая, как знаешь. А что сказала «старуха»?
– Она еще не знает…
Вечером Шоку решила пропустить стаканчик в баре напротив многоквартирного дома, где она жила. Рассказ Нисту глубоко взволновал ее. Она ненавидела Айдер всеми фибрами своей девичьей души, и слова подруги разбудили в ней тщательно скрываемые даже от самой себя мечты. Дышать чистым воздухом, каждый день плескаться в бассейне…
Она молода и красива, и лучшие годы ее пройдут на этой дурацкой планете, с отравленной почвой, с полупригодным для жизни воздухом, с водой, которая в десятки раз дороже синтетической еды. С братом-уголовником, который отбывает каторгу где-то здесь, с ежедневной необходимостью ухаживать за больными родителями, выжившими из ума. С сальными взглядами осточертевшего шефа-импотента, с необходимостью следить за каждым движением, чтобы тебя не заподозрили в попытке соблазнить кого-то из боссов…
Шоку сделала большой глоток, спиртное обожгло горло, отозвалось теплом в животе, горячей волной прилило к щекам. Возьми себя в руки, девочка, сказала она самой себе. Ты справишься. Ты все перенесешь и вытерпишь. Держи себя в руках, знай себе цену. Терпи. Жди. Твой выигрышный билет ждет тебя. Нужно просто немного времени и спокойствия…
Она смотрела через грязное стекло, на котором начавшийся дождь чертил замысловатые дорожки из намокшей оранжевой пыли. Капли как слезы, – вертелась в голове у Шоку, начавшей хмелеть, модная в этом сезоне песня. Ее блуждающий взгляд остановился на стоявшем через дорогу доме, она нашла окна своей квартиры… На кухне говорил свет. Этого не мого быть: окна родителей на улицу не выходят, а утром она выключила свет. Кто-то из родителей вышел на кухню? Для них это сложнее, чем залезть на самую высокую вершину Айдера… Надо идти. Шоку опрокинула в себя остаток спиртного, соскользнула с высокого сиденья, вяло улыбнулась в ответ на комплименты бармена, и вышла на улицу.
Открыв дверь в квартиру и зажигая в коридоре свет, она почувствовала недоброе, но сделать ничего не успела. Широкая мужская ладонь зажала ей рот, сильная рука сжала грудь, пахнуло острым запахом застарелого мужского пота. Шоку сразу поняла, что схвативший сильнее ее, и обмякла. Сейчас сопротивляться было бесполезно. А до шокера ей не дотянуться.
– Вот так, молодец. Не надо трепыхаться, – сказал незнакомый грубый голос. – Не кричи, не дергайся, и все будет хорошо. Иди на кухню.
Ее отпустили, отобрав сумку. Прощай, шокер. Она прошла по короткому коридору, открыла дверь. Опустивший ее мужчина шел сзади, – она чувствовала его зловонное дыхание. На кухне на диване сидел ее брат, Симок. Он был одет в какое-то тряпье, небритый, с диким затравленным взглядом.
Дверь сзади закрылась.
– А твоя сестра – смачная деваха, Сим, – вошедший за Шоку в кухню мужчина хохотнул.
– Прекрати, Хамен. Не бойся, Шоку. Мы ненадолго.
– Вы что, сбежали? – до Шоку стал доходить весь ужас происходящего. Ноги не держали ее, и она села на стул.
– Да. И не хотим,