всем, и себе самому, в том числе, что продолжает оставаться человеком. Кошка, до сих пор, не могла забыть свое потрясение, когда увидела, каким Кейн выбрался из кокона. Но все сомнения отпали в тот же миг, когда она услышала его слова: «Не плачь, любимая, я здесь, с тобой!» А чего стоили слезы счастья в его глазах, когда он, впервые, взял на руки своего сынишку! Он, определенно, оставался тем же самым Кейном, который влюбился в Ноэль с первого взгляда. Только теперь именно к нему больше подходило определение «крылатые тени ночи». А в постели он был еще горячее, чем прежде. О чем Кошка не преминула похвастаться своей подруге.
– А ты, поди, завидуешь! – парировала она, перехватывая поудобнее сынишку. – Столько лет постилась, и «залетела» через пару месяцев активной жизни!
– И ничуть об этом не жалею! – довольно резко ответила Целительница, побагровев от смущения.
– Да, не сердись ты! Я же в шутку! – примиряющее улыбнулась Магистр. – Ребенок в животе – не навсегда. И у вас с Джоэлем впереди еще много горячих ночей!
– Я очень хотела бы в это верить! – прошептала Ханна, потупив взор.
– А с чего бы тебе в этом сомневаться? – искренне удивилась Кошка. – Ты что, не видишь, какими глазами смотрит на тебя Джоэль? Он же видит только тебя, несмотря на то, что в госпитале постоянно крутятся Райя, Стрелка и Барракуда! И беременность тебе, очень даже, к лицу!
И в самом деле, материнство сделало Ханну гораздо более женственной. Увеличившаяся грудь скрасила широкие плечи пловчихи, бедра стали более округлыми, и даже лицо изменилось и помолодело, словно подсвеченное изнутри нетерпеливым ожиданием долгожданного счастья. А что еще нужно для счастья женщине, как не ожидание того, что на свет появится новая жизнь, связывающая два любящих сердца!
– Ну, в нем-то я, сейчас, не сомневаюсь! – так же тихо ответила Целительница. – Но ведь, есть еще и Айша!
Действительно, дочь Хранителя, в настоящий момент, лежала в госпитале, в одной из капсул и, определенно, превращалась в кокон. И никто даже не брался предположить, что будет с ней и ее ребенком. О том, что Сенатор, вероятнее всего, беременна, сообщил перепуганный Кракен, после того, как его дочь впала в кому. Это произошло, где-то через месяц после того, как Хранитель предпринял не совсем обычные меры для того, чтобы попытаться спасти Айшу, у которой отняли обруч с облеганом. Ханна провела обследование женщины и подтвердила это предположение. В животе у Айши появилось образование, напоминавшее кокон сына Ноэль и Кейна. Только у Кошки малыш стал закукливаться далеко не сразу, вероятнее всего, это произошло в момент наивысшей опасности для жизни нерожденного младенца и его матери. Так симбионт попытался защитить новую жизнь. И для самой Ноэль эта беременность стала тяжелым испытанием, хотя, на данный момент, о ней напоминала только едва заметная серая сетка на коже.
– А что, ты чувствуешь что-то странное? – забеспокоилась Магистр,