искусства в умении общения с другими народами. А уж нацисты – тем более. Уже в Австрии и Чехии это было очевидным. Австрияки, и те куда более человечны и умны. – Мысли, которые смело высказывал Сиверс, разделял и Радовский. Но разделяет ли их кто-нибудь там, наверху, в ставке Гитлера, где определяется вся стратегия ведения войны на Востоке?
– Вы видели, что творится в лагерях для военнопленных? – Зимин грохнул по столу кулаком. – Сотнями ежедневно вывозят на телегах во рвы. Неделю тому назад ездил в Рославль. Люди доведены до крайней степени физического истощения, до полной потери человеческого облика. Из них уже невозможно сделать солдат, которые на смерть пойдут за дело освободительной идеи. Не-воз-мож-но! Их нужно год откармливать! Чтобы они имели нормальный человеческий вес. Лечить не только от дистрофии, но и психику.
– Немцы рассуждают примерно так: русских на сорок миллионов больше, чем нужно, и они должны исчезнуть. Этот бред я слышал совсем недавно из уст одного оберста из штаба фон Клюге, – это снова сказал Сиверс.
– В морду бы за такие слова…
– Зимой, под Наро-Фоминском и Можайском, именно это и произошло.
– Да, господа, – сказал Радовский, глядя на Сиверса, – для немцев всё это – Восточный фронт. Всего лишь Восточный фронт. Просторы, где маневрируют танковые и пехотные дивизии вермахта и СС. А для нас – Родина.
– В декабре я был при штабе фон Бока, – вскинул подбородок Штрик-Штрикфельд. – Однажды фельдмаршал сказал: здесь, под Москвой, мы либо выиграем, либо безвозвратно проиграем войну. Так что там вполне отдают себе отчёт в том, что на самом деле происходит здесь, и в войсках, и по обе стороны немецких и русских линий.
– Да, с уходом фон Бока многие наши надежды рухнули.
– Ничего, господа, ничего… Настанет, настанет и наш час. Русский освободительный комитет готов после некоторых предварительных мероприятий организационного характера, готов поднять население против режима Сталина. По некоторым предварительным оценкам, под ружьё уже завтра мы сможем поставить армию в один миллион солдат. Вот аргумент, с которым Берлин вынужден будет считаться!
Радовский узнал из этого разговора, что условием русской стороны является следующее: признание границ 1939 года, равноправное положение русского народа и образование независимого русского национального правительства на демократической основе. А это означало самое главное – конец войне.
На следующий день Вадим Зимин рассказал, что в середине июля группа армий «Север» разгромила в «котле» русскую 2-ю ударную армию Волховского фронта, при этом германский патруль захватил в плен командующего этой армией и заместителя командующего войсками Волховского фронта генерал-лейтенанта РККА Андрея Андреевича Власова. Власов – фигура среди большевиков, в особенности в армейских кругах, влиятельная. Недавно от него получено согласие сотрудничества. Именно он возглавит Русскую освободительную армию. Сейчас ведётся усиленная работа по