А. Лукьянцева выглядят неотразимыми. Однако в данном случае законодатель столкнулся с ситуацией, при которой последовательная реализация устоявшихся теоретических представлений о третьем лице в гражданском процессе вступила бы в серьезное противоречие с сугубо практическими потребностями.
Во-первых, если бы фигура третьего лица без самостоятельных требований была бы внедрена в арбитражный процесс, то большинство подведомственных арбитражу споров пришлось бы рассматривать с их участием в силу развития специализации и кооперирования промышленного производства, увеличения и усложнения хозяйственно-договорных связей между предприятиями, возрастания взаимозависимости хозяйственных обязательств. Это значительно усложнило бы повседневную практику арбитражного разбирательства, и эта процедура могла бы утратить свои явные в настоящее время преимущества: быстроту и оперативность в рассмотрении дела.
Во-вторых, в гражданском процессе одновременное в рамках одного производства рассмотрение первоначального и регрессного исков, как правило, не допускается. Исключение составляют дела о восстановлении на работе незаконно уволенных или переведенных работников. По этим делам суд может по своей инициативе привлечь к участию в деле в качестве третьего лица на сторону ответчика должностное лицо, по распоряжению которого было произведено увольнение или перевод. Суд, установив, что увольнение или перевод были произведены с явным нарушением закона, в том же процессе должен возложить на виновное должностное лицо обязанность возместить государственному предприятию, учреждению, организации, колхозу, иной кооперативной организации, их объединению, другой общественной организации ущерб, причиненный в связи с оплатой за время вынужденного прогула или за время выполнения нижеоплачиваемой работы (ст. 39 ГПК). Подобное положение базируется на прочном принципиальном основании – доминировании в судопроизводстве (в сравнении с арбитражным процессом) начала диспозитивности. В соответствии с этим началом исключается, как правило, возможность возбуждения гражданского дела по инициативе самого суда, а при одновременном рассмотрении первоначального и регрессного исков в порядке ст. 39 ГПК последний как раз возбуждается по инициативе самого суда, хотя и в рамках одного производства.
В арбитражном процессе, если в деле участвует непосредственный исполнитель (третье лицо), то при констатации его вины в неисполнении обязательства ответственность перед своей стороной и – по цепочке – перед истцом может наступить в результате инициативных действий арбитра. Это не противоречит ст. 38 Основ гражданского законодательства, ибо переложение ответственности на непосредственного исполнителя осуществляется с помощью процессуального приема. Н. И. Клейн небезосновательно считала, что, если Правила не препятствуют рассмотрению в одном процессе прямого и регрессного исков, проблема привлечения к ответственности действительного виновника нарушения обязательств является процессуальной