инспектор! Так будут еще убийства или нет? – вновь спросила журналистка в звенящей тишине.
Бакстер вспомнила официальный пресс-релиз, выпущенный после ареста Масса: историю, которую ей пришлось состряпать во избежание неприятностей, и туманное объяснение причастности к этому делу Волка.
Одни сплошные трупы и бесконечная ложь.
– Да… я полагаю, ситуация действительно будет накаляться.
Зал вскочил на ноги и стал забрасывать ее вопросами под сполохи вспышек фотоаппаратов, и Бакстер почувствовала, что все повернули в ее сторону головы. Вероятно, она ошиблась, считая, что публике, пускай хотя бы иногда, хочется знать правду.
Осознание того, что вся эта пишущая братия процветает на пустых обещаниях и лживых заверениях, вгоняло Эмили в депрессию. В этом гадюки из Департамента связей с общественностью были правы – люди скорее согласятся получить удар в спину, нежели взглянуть правде в глаза.
– Вот что мы имеем на сегодняшний день, – сказал специальный агент Кайл Хоппус, подводя их к одной из десятка развешанных на стенах белых досок, – это наши убийцы.
Региональное отделение ФБР в Нью-Йорке располагалось на двадцать третьем этаже безотрадно скучного дома рядом с Бродвеем. Если забыть о типичных для этого города неоштукатуренных кирпичных стенах, Бакстер вполне могла бы сказать, что вновь оказалась в Нью-Скотланд-Ярде: те же беленые высокие потолки, тот же синий пористый пластик, отделяющий в офисе столы сотрудников, и почти идентичный ковер – достаточно изношенный в силу недостаточной износостойкости.
Хоппус дал им пару минут ознакомиться с той информацией, которая не была зачеркнута или нечитаема. С учетом его начальственного ранга он казался Бакстер подозрительно дружелюбным.
– Как видите, исключив всякую возможность взаимосвязи между убийцами, между жертвами, между убийцами и жертвами, а также между ими всеми и делом Тряпичной куклы, мы сосредоточили все внимание на том обстоятельстве, что у каждого из наших преступников были все основания ненавидеть полицию, – объяснил Хоппус. – Одна бригада наших дознавателей разбирается с их финансами, вторая досконально изучает сведения в компьютерах и телефонах. Это все понятно. Проблема в том, что на этом дело и застопорилось. Мы не выявили экстремистских политических или религиозных взглядов, за исключением разве что Медины, ревностного католика и ярого сторонника Демократической партии, как и все мексиканские иммигранты. Кроме Баррелла, в насилии никто из них тоже раньше замечен не был. Насколько нам удалось узнать, эти люди никогда друг с другом не встречались, – закончил он.
– Но несмотря на это, в течение всего нескольких дней было совершено три преступления, наверняка координируемых из одного центра, – принялся размышлять вслух Руш, – прямо жуть берет.
Хоппус ничего не ответил, но бросил на Кертис недоуменный взгляд, будто спрашивая, зачем она привела сюда этого странного типа.
– Вы не могли бы предоставить мне копии их