от фуражки
Буквально через пару месяцев, на исходе призывного возраста государство испросило с меня еще один должок за все хорошее, что в меня вложили. После института тогда надо было отслужить два года. В призывной комиссии на мой намек, что можно было бы найти кого-нибудь и моложе, мне намекнули, что служба – это почетная обязанность каждого члена общества, тем более коммуниста. Улыбающийся майорчик спросил:
– Возражения есть?
Возражений не было. Не приучены мы были возражать. Однако, чуть смягчившись, мне сообщили: единственное, что они могут сделать для молодого коммуниста, дать выбрать самому, по какой специальности я буду исполнять свою почетную обязанность. Моя военная – комвзвода артиллерии, гражданская – инженер-строитель.
Как мне и предсказывал секретарь партийной организации поблажки у меня действительно стали появляться. Я быстро прикинул что лучше. Выбрал последнюю, ведь пушки, зимой, когда не стреляют холоднющие – жуть!.. А когда стреляют, – такие сволочи горячие!..
Сборный пункт оказался рядом с Москвой. Здесь нас одели, обули и покормили. А потом погоняли строевым шагом. Обучали отдавать правильно честь, в смысле прикладывать руку к козырьку.
На сборах были две группы – техническая (прорабы и механики) и политическая (политработники). Принцип разделения был прост – в первой беспартийные, во второй члены. Имея на руках удостоверение идейно подкованного (партбилет с двумя отметками уплаты взносов), я по случайности оказался в первой группе, чем несколько озадачил начальника курсов. Но на его предложение перепрофилироваться отказался.
Главным стимулом поддержания порядка побалованных жизнью призывников, было обещание за хорошую дисциплину отправить служить по месту жительства. Я намеревался служить рядом с Питером и старался быть осторожным. В самоволку сходил всего пару раз – до магазина и обратно. А чтобы закрепить положительное резюме, проявил инициативу, выпустив стенгазету, которая составила конкуренцию газете политработников. Особенно начальнику курсов понравился призыв:
Достойно чтоб Родину нам защищать,
Зачеты сдадим на четыре и пять!
Вот тут я, похоже, с этим выступлением переборщил, и не только в смысле армейского кича.
Строитель – подтянись!
Перед окончательным распределением, со мной провели конфиденциальную беседу. Двое в штатском поспрашивали о жизни и моих планах, после чего предложили остаться служить в Москве в системе КГБ. Хотя я твердо отказался от предложения, в последний момент мое место службы поменяли. Этим смешали все планы не только мне, но и одному из воронежских призывников, вместо которого я остался в Москве. Мы тут же написали рапорта с просьбой вернуть все назад, но…
Мой объект, оказался засекреченным, хотя и значился профилакторием. С меня взяли подписку на двадцать лет о неразглашении.
Объект