многонациональное государство. Иные национальные вкрапления были и в европейских странах – в Англии и Франции, особенно в Испании и Германии, но такого смешения народов, племён, вероисповеданий, причём не только среди простонародья, но и в правящем классе, не было нигде, кроме как в России.
5. Однако наибольшее отличие объединительного процесса на Руси от аналогичных процессов в странах Западной Европы – в его конечных результатах. Длительное пребывание Северо-Восточной Руси на положении подчинённой территории Золотой Орды обусловило наличие золотоордынских традиций в политической культуре Московского государства. Вместе с тем сохранились, никуда не делись прежние византийские и древнерусские традиции, определившие своеобразные черты новой Северо-Восточной цивилизации – Московской Руси.
2. Золотоордынские, византийские и древнерусские традиции в политической системе Московской Руси
Главной традицией, оставшейся с золотоордынских времён, явилось утверждение незыблемости самодержавной власти царя и полное охолопливание русской знати. Именно из политической практики золотоордынских ханов московские самодержцы извлекли идею так называемого «вотчинного государства», когда вся территория страны считалась личным подворьем великого князя, а затем царя Московского. Отсюда они черпали свою уверенность в том, что все жители государства, включая представителей самых знатных боярских фамилий, их бесправные холопы, которых они вправе казнить и миловать по своему усмотрению.
Своих политических прав русский правящий класс начал лишаться ещё при Иване III, а окончательно потерял их при
Иване IV, в том числе и гарантию личной безопасности. Причём Иван IV Грозный хорошо помнил о своих золотоордынских корнях и при перечислении всех своих титулов с особой гордостью отмечал, что он – царь Казанский.
Русские самодержцы восприняли не только политические формы, но и своего рода политическую философию Золотой Орды. Она сводила основные функции государственного управления к защите внешних границ и к сбору налогов. Забота об общественном благосостоянии никогда не считалась главным приоритетом у государственной власти.
Вместе с золотоордынскими традициями Московская Русь испытала на себе влияние Византии. Формированию её политического и духовного облика во многом способствовали греческие книги, перевезённые после разгрома Киева в 1169 г. в монастыри Владимиро-Суздальской земли, откуда вышли родом московские князья. Целую библиотеку привезла в Москву невеста великого князя московского Ивана III, племянница последнего византийского императора Софья Палеолог. Из этих книг московские правители почерпнули идею богоизбранности своей власти. Таким образом, кроме самодержавной власти, оставшейся с золотоордынских времён, московский правитель наделялся ещё религиозной харизмой, превращавшей его в сверхъестественное существо.
Особому статусу