добродетели во имя грубой выгоды. «Подражай мне, говорит он сыну: – смотри, как я от всех почитаем, всеми любим, потому что всем уноровил». В частности, та же самая материальная выгода выставлялась мотивом и в деле повиновения родителям. Дети должны были уноровить им, чтобы быть взысканными их милостями. «Чадо, отца своего почти, да имение своё тебе оставит говорить древнее поучение. В практической жизни это расчётливое правило всегда служило одною из главных основ сыновнего повиновения, приучая людей к лицемерной угодливости и к самому безнравственному рабству. Проповедуя отцам, что они за надлежащее «наказание сынов своих» получат награду на земле и на небе, древне-русская доктрина, обращаясь к детям, утешала их тем, что они в свою очередь также будут отцами и домовладыками и за все лишения и стеснения своей пассивной жизни под отеческою властью будут вознаграждены таким же безусловным повиновением детей своих. Молодому рабу за его добровольное подчинение произволу старшего обещалось в награду полное самовластие над рабами, которых народит ему жена… Страх родительского проклятия и адских мук за неповиновение и надежда на родительское благословение и небесную награду за послушание – были также сильными мотивами, заставлявшими людей держаться правил о безусловной сыновней покорности. Утверждению в жизни этих патриархальных идей и порядков много содействовало и то обстоятельство, что общественных школ, общественная образования юношества в старинной России почти вовсе не было, и в этом отношении она стояла даже ниже тогдашней Турции (Мордовцев, о «Школьн. книг.» ХVII в., 81–84). Как в Китае, развитие семейных добродетелей по идеалам «Домостроя» было главною целью древнерусского воспитания. Первым и, в большинстве случаев, даже единственным воспитателем своих детей был сам отец. Страх был основою этой грубой педагогической системы и самое воспитание до такой степени отождествлялось с побоями, плетью и розгами, что называлось наказанием. Все домостройныя сочинения[15] рекомендовали непременно действовать на детей посредством запугивания:
Внимайте словам моим учительским,
Да не будете повинны ранам мучительским,
говорит, обращаясь к детям, одно старинное педагогическое стихотворение. Панегириками розгам, плети и палкам наполнены все подобные сочинения. Они проповедуют, что без розги нет спасения, что сечь детей розгами велит сам дух святой, что только розга ведёт детей прямым путём на небо, что розга острит ум и возбуждает память:
Целуйте розгу, бич и жезл лобзайте,
Та суть безвинна, тех не проклинайте,
восклицает одна азбука XVII b. Другой азбуковник даже обращается к Богу с молитвою об изобильном урожае розог, –
Благослови, Боже, оные леса,
Иже розги добрыt родят, на долги времена!
В многочисленных наставлениях отцам, как они должны учить детей и устроять