с трудом спустившись с крыльца, чтобы разглядеть девицу.
– Ага, но кто вы? – отозвалась та.
– Передайте, что пришел ее отец.
– Отец? – Девица скептически рассмеялась. – Ладно. Как скажете.
Едва Реймонд собрался вновь подняться по ступенькам, вернее, попытаться преодолеть их – из-за ноги, как опять расслышал голос девицы.
– Анджела спит, – произнесла она так, словно собиралась на этом завершить разговор.
– Ну, так впустите меня и разбудите ее. Именно в таком порядке, – велел Реймонд.
– Ладно. – Девица покорно согласилась.
Реймонд глянул на часы, как будто понятия не имел, который час. Вернее, он не знал точного времени, но помнил, что уже хорошо за двенадцать. Полдень, а она все в постели? Господи!
Дверь ему открыла девушка с прямыми каштановыми волосами и маленькими карими глазами.
– Тут лестница, – произнесла она, заметив, как он хромает.
В доме слегка пахло кошками. Реймонд поднялся за девушкой на два пролета, покрытых протертым линолеумом, и попал в комнату, где обнаружились, помимо прочего, незастеленная постель, газовый камин, перед которым на полу лежал поднос с остатками еды, небольшая раковина с капающим краном, грязный ковер цвета морской волны и небольшое просевшее креслице – в нем свернулся крупный рыжий кот.
– Слезай, Орландо. Присаживайтесь.
Камин, в котором виднелись какие-то почерневшие обломки, громко гудел.
– Я делаю тосты, – продолжила девица и с сомнением глянула на Реймонда, полагая, что он вряд ли захочет присоединиться. – Все в порядке. Я ее разбудила. Мы вчера пошли на вечеринку, а вернулись ну очень поздно. Я-то проснулась раньше только потому, что молоко закончилось, да и ужасно захотелось чего-нибудь съесть.
Воцарилось долгое молчание.
– Продолжайте, – произнес Реймонд, и девица тут же принялась нарезать хлеб.
А потом, не поднимая головы, спросила:
– Вы и правда ее отец, да? Теперь я вас узнала. Простите, – добавила она.
За что? За тот смешок? За Анджелу, чей папаша – старый негодяй и пришел без предупреждения?
– И часто ваши гости притворяются отцами?
– Ну, не то чтобы часто… – начала девица, но закончить фразу ей не дало появление босой Анджелы в халатике. При этом дочь оказалась чудесным образом накрашена и вдобавок успела сделать замысловатую прическу.
– Заехал пригласить тебя на обед, – произнес Реймонд, стараясь придать голосу уверенности и веселья.
Анджела позволила поцеловать ее в щеку, а затем, с отвращением оглядев комнату, сказала, что сейчас переоденется.
Уже на улице Реймонд спросил:
– Куда отправимся?
– Я не голодна, – пожала плечами Анджела. – Выбирай сам.
В конце концов они прошли по Перси-стрит, а затем и по Тоттенхэм-Корт-роуд к «Лайонз», где Реймонд с удовольствием уничтожил тарелку жареного ягненка с картофелем и морковью,