тоже кивнула.
– Мне тоже.
Он грустно улыбнулся, и мы еще некоторое время посидели в молчании.
По нашей улице проехал рейсовый автобус и остановился напротив соседнего дома, того самого, на котором была вывеска «Настроимся на лето». Из автобуса вышла темноволосая девочка в белом теннисном костюме. Пока она шла по подъезной дорожке к своему дому, я успела заметить, что она явно чем-то недовольна. Вскоре девочка скрылась за деревьями.
– Ты это хотела узнать? – спросил отец, когда девочка скрылась из виду, а рейсовый автобус поехал дальше.
– Да, – ответила я.
Он взъерошил мне волосы. И хоть между нами не приняты проявления нежности, я, сама того не замечая, придвинулась к отцу, а он обнял меня за плечи и прижал к себе. Так мы сидели некоторое время, потом одновременно отпрянули друг от друга, как будто заранее об этом договорились.
Я вышла из машины, открыла заднюю дверь, достала сумку, коробку из булочной со злополучным печеньем и пакет из «Хенсонз Продьюс», который отец позволил мне нести.
Мы поднимались на крыльцо, отец держался за перила, и вдруг он остановился и повернулся ко мне. Он улыбался и поэтому выглядел менее усталым.
– Метаморфоза, – сказал он.
Я нахмурилась, пытаясь понять, что он имеет в виду.
– Слово из одиннадцати букв, означающее «перемена», – продолжил он и, довольный собой, повел бровями.
– Может быть, – сказала я. При виде лежащей на столе газеты с кроссвордом мне захотелось подбежать к ней и выяснить, подойдет ли слово «метаморфоза». – Сейчас узнаем.
Глава 9
– Джелси, поехали! – Я уже десять минут стояла на подъездной дорожке с ключами в руке. Мне давно надо было выезжать. Хоть у меня и не было опыта работы, мне казалось, что опоздание в первый же рабочий день начальство вряд ли одобрит. На первое в этом году занятие по теннису Джелси собиралась поехать на велосипеде (моем старом велосипеде, для которого я выросла), но у него спустила шина, а Джелси раскапризничалась, так что мне предстояло ее подвезти.
Парадная дверь громко хлопнула, и на крыльцо вышли Джелси и мама. Я обратила внимание, что мама стоит перед дверью так, что можно подумать, будто она ее загораживает, не давая Джелси вернуться в дом.
– Ну наконец-то, – вздохнула я. – Я опаздываю.
– Успеешь, – сказала мама, а Джелси только сердито посмотрела на меня, как будто я во всем виновата. Мама пригладила ей волосы и одернула рукава белого теннисного костюма, который носила я, когда мне было двенадцать.
– Ты готова? – спросила Джелси, как будто это я ее задерживала, вырвалась из маминых рук и спустилась к машине.
Отец, прикрывая ладонью глаза от солнца, сделал к нам несколько шагов из гаража, где чинил велосипеды.
– Желаю удачи в первый день, – крикнул он. – К вашему возвращению велосипеды будут готовы. Так что завтра поедете на них.
– Отлично, – я постаралась, чтобы мой голос звучал бодро, одновременно пытаясь прикинуть,