потому, что церковь была самым крупным землевладельцем в России. И потому он отклонил предложение обер-прокурора.
И все же он не мог допустить своеволия Святого Синода.
В прошлом году по его распоряжению Правительство приостановило работу Предсоборного присутствия, которое ставило своей целью созыв Поместного собора. Было очевидным – руководство Синода намерено восстановить в России патриаршество.
По мнению Плеве, с которым Николай II был согласен, церковь не столь приобретала духовную независимость от светской жизни, сколько нарушала принципы соборности.
Это был уже не первый доклад Плеве о растущем желании Синода отделиться от государства.
«Западный соблазн уже давно стучится в Золотые ворота и, не делая даже особых усилий, принимается нашим духовенством безропотно, – подумал Николай II. – Однако, что даст России каноническая духовность?.. И зачем им неограниченная власть?.. Неужели Русь, принявшая византийское православие, превратится в бездонное стоячее болото, в котором исчезнут остатки древних корней русичей?..»
Этот вопрос уже не раз ставил перед собой он и не находил ответа.
Узнав о письме Святого Синода, Александра Федоровна воскликнула:
– Боже мой!.. Церковь и государство становятся словно враги друг против друга! Но будет еще страшнее, если линия церковная и линия государственная разойдутся… Уже сейчас все, что происходит, похоже на заговор жрецов!
Невольно перебирая все это в памяти, Николай II не мог не согласиться с мнением Александры Федоровны.
Он чувствовал: если не вражда, то противостояние уже существовало. Оно появилось не сразу. Посвященные в эту проблему, в том числе и Плеве, трактовали ее слишком упрощенно, сводя все к противостоянию власти и духовности. Однако Николай II был уверен, что здесь не все так просто. Высшее духовенство, по всей видимости, стало забывать, что царь превышает и уровень священника, и уровень власти.
Где-то в глубине души он понимал, что ему предстоит сделать: не допустить, чтобы власть, с одной стороны, превратилась в солдатский милитаризм, как это было при Павле, а с другой, заставить духовенство вместо жреческой амбициозности стать на путь кротости пастыря.
6
…Переезд из Петергофа в Зимний дворец был недолгим. Императрица Александра Федоровна пожелала ехать вместе с Николаем II.
Всю дорогу она молчала, занятая какими-то мыслями.
Николай II время от времени поглядывал на супругу, не решаясь спросить, о чем она думает. И все же не сдержался.
– Что-нибудь произошло?
– Нет, – ответила Александра Федоровна. – Ничего не произошло, мое солнышко, – добавила она и улыбнулась.
Николай II знал, что «солнышком» супруга называла его только в письмах, которые слала ему в дни разлук.
– Но ты все время о чем-то думаешь…
– Ни о чем, – торопливо ответила она и опустила глаза.
Николай