он убивает миллионы насекомых, червей и прочей мерзости. Но при чем тут убийство? Он просто расширяет свой ареал.
Довод про червей показался Тихону убедительным. Действительно, жалость – чувство мелкомасштабное. Когда речь идет об интересах расы, эмоции неуместны. Одновременно он вспомнил недавний урок анатомии – гибкие конечности конкуров смахивали на змей, и это еще больше утвердило его в мысли, что жалости они не достойны.
– Кроме тридцати «мух», «слон» может нести от пятидесяти до ста десантников, – сказал лейтенант. – Видеть ты их будешь редко, их задача – диверсии и операции против населения. Маскировка и снаряжение варьируются в зависимости от местности, но обычно это эластичные бронекостюмы, шлемы со средствами связи и наведения и еще индивидуальные мины. Укрепляются, как правило, на спине и связаны с сердцем. После смерти срабатывают автоматически. Если найдешь мертвого или раненого конкура, не приближайся, это приманка. Вооружение самое разнообразное: от облегченного электромагнитного ружья до переносной пусковой установки. Надеюсь, ты понимаешь, что эта информация – самая общая и достаточно приблизительная. Есть и другая техника. Некоторые образцы пока недоступны, некоторые, наоборот, уже устарели. У тебя еще будет масса времени, чтобы лично со всем ознакомиться. Уясни главное: твоя безопас-ность не дает тебе права расслабляться. Да, как бы танк ни уделали, ты, оператор Тихон, останешься в живых, но чем меньше ты будешь об этом думать, тем успешнее окажется твоя война.
– Моя война… – медленно повторил Тихон.
– Конкуры – настоящие фанатики, в бою до безумия храбры и самоотверженны. И мы обязаны им соответствовать. Готов к продолжению или передохнешь?
Это, видимо, означало, что приборы капитана не показывают ничего тревожного, и Тихон за себя порадовался. По его прикидкам, он пребывал в кабине уже третий час. Раньше к этому времени он начинал испытывать безотчетное волнение, теперь же ничего подобного не было. Если честно, его не очень-то и тянуло назад – в класс, в неживые коридоры, в убогую аскетичность кубрика.
– Нормально, курсант, можешь, – хрипло проговорил капитан, словно прочел его мысли на одном из мониторов. – Когда станет худо, я тебя выдерну. Так что дерзай, пока здоровье позволяет.
– Постреляем, курсант, – сказал Игорь.
Парад конкурской техники растаял в воздухе, лишь нелепая «блоха» осталась на месте и, разбросав повсюду свои отражения, поехала. Тихон сосчитал машины – их было тринадцать, и все как одна медленно катили слева направо, меланхолично раскачиваясь на ухабах.
– Была в старину такая тупая игра, тир называлась. Лично я в ней ничего увлекательного не вижу, но как тренинг – подходяще. Давай.
– Что «давай»? – озадачился Тихон.
– Стреляй, – пояснил лейтенант. – Быстро. И желательно метко.
Тихон не сообразил, когда он успел влипнуть в танк – влиться в машину, стать ее частью, и не какой-то