в том числе, конечно же, и алкогольные. Всё, с чем не справлялась «травма», тоже везли сюда. И, конечно же, родители всех возможных категорий: от безразличных отцов, до матерей-истеричек. Это лишь малая часть того многообразия, которое можно было здесь встретить.
Одному бедолаге знатно, словно бумагой, порезало ноги. Кровь тонкими струйками сочилась из-под наспех наложенных повязок. Казалось, как же так могло произойти? Пойманная вездесущим ухом проходящего мимо следователя фраза расставила всё на свои места. Паренёк выбежал из бани и пытался прыгнуть в прорубь, которая за короткий срок покрылась незаметным слоем льда. Лёд проломился и, как будто тонкими листами офисной бумаги, порезал ноги пациента больницы.
«Сколько парадоксов в одном месте!» – мелькнула мысль у Виктора Демьяновича, но развивать её у него времени не было – он зашёл в коморку с вещами.
Предварительно надев перчатки, МВД разложил перед собой всё, что лежало в пакете. Это были грязные влажные чёрные брюки, некогда белая рубашка со следами травы или водорослей и крови на левом плече, носки и ремень. Как будто школьная форма, но где тогда пиджак, ботинки и рюкзак? Остались у преступника? Миронов попытался представить мальчика во всем этом. Мысль о школьной форме казалась какой-то неправдоподобной. Эти вещи мало походили на обычную школьную форму. Да и потом несколько холодновато для одних штанов и рубашки – матери, как правило, заставляют даже самых самостоятельных мальчишек надевать подштанники или хотя бы что-то под рубашку, чтобы было теплее. Более того, на всех вещах были срезаны ярлыки, никаких бумажек, фантиков в карманах, а брюки явно были минимум на два размера больше. Мальчика словно бы нарядили в эту одежду перед тем, как попытаться убить. Но почему на той трассе он оказался без обуви? Всё на месте, а обуви нет. Миронов сгрёб всю одежду в кучу, немного погодя, как будто собираясь с силами, опустил в неё свою голову и сделал глубокий вдох.
– Виктор Демьянович, – произнёс Александр, когда Миронов вернулся обратно к палате мальчика, – надо искать родителей парня, запускать информацию по поисковым отрядам, по базам данных, на телевидение и мониторить пропавших без вести.
– Так-то оно да, – как будто от кого-то прячась, тихо промолвил МВД, – Но если мы дадим о ребёнке информацию на телевидение или в газеты, то о том, что он жив, узнает преступник. Мы должны быть аккуратны. Может, с ним такое сотворили его родители, откуда мы знаем? Позвони Серёге – пусть он начинает просматривать всех пропавших без вести и посылает запросы с фото в поисковые отряды, группы, организации и в школы. Сначала поищем сами. Если не будет результатов, то подключим весь город. И ещё… Нам нужно проверить, не находили ли за прошедшее время ещё трупы. Вдруг это не единичный случай… Где наши герои? – резко сменив вкрадчивость на бодрость, добавил он.
– Ждут внизу, – коротко бросил оперативник, и они оба направились