игры твоих сверстников из простонародья, среди которых ты будешь жить целый год, и неспешные беседы стариков, и тяжкий труд, и заботы матерей, ты не посмеешь вводить суровые налоги, которые станут причиной несчастья и голода для бедного люда. И тогда ты откажешься от жестокости и гордыни, а если нет, то не сможешь оправдаться на суде Господнем, говоря, что не ведал того, что творил, и не знал тех, кто из-за тебя пострадал.
Кевин внимательно слушал короля и епископа, и глаза его были широко раскрыты, а сердце сильно колотилось. Ведь вот оно, возможное исполнение его «Третьей заветной мечты»! Но пока он молчал, а епископ продолжал свою речь.
– Когда-то давно этот обычай был формальным, ничем не отличавшимся от традиции королей Британии и Ирландии отдавать сыновей на воспитание в чужие семьи. Семью эту для принца выбирали заведомо, все во дворце знали, где он и что с ним, и естественно, опекавшие его люди относились к нему не как к простому ребёнку, а как к королевскому сыну. Однако мой предшественник – епископ Ниниан, придал обычаю простоту и суровость, а также усовершенствовал его. Со времени его реформ немногим людям известны внешность и возраст королевских сыновей. А епископ стал ездить на побережье и выкупать у пиратов мальчиков, потерявших кров и семью, и кого-то из них воспитывал священниками и монахами (если видел, что у них есть к этому склонность), а других посылал в город на поиски приёмных родителей. И вместе с ними, тайно, под видом выкупленного пленника, отправлялся королевский сын, дабы найти себе временное пристанище и пожить жизнью простолюдина. Не всегда принцы были среди этих мальчиков, но король выделял щедрую награду каждой приютившей сироту семье, а знание того, что среди просящих о приюте ребят может быть будущий король, заставляло людей относиться к ним довольно сносно… зачастую.
Епископ вспомнил перекошенное лицо Шеймуса перед казнью и содрогнулся.
– И как король, скажу, – продолжил Лугайд, увидев замешательство епископа, – что с тех пор у нас в королевстве нет недостатка в добрых священниках и монахах, которые достойно исполняют свой долг учителей, врачевателей и наставников. И что не менее важно, – король ухмыльнулся, – даже не особенно красивые девушки находят себе мужей, и молодые вдовы, мужья которых отдали свои жизни ради блага королевства и своих сограждан, имеют возможность найти им достойную замену. Множество храбрых воинов, умелых ремесленников и удачливых торговцев выросло из этих мальчиков. Ты, конечно, знаешь, что двадцать лет назад твой друг Мерл был выкуплен отцом Альбином из рабства, но вряд ли тебе известно, что вскоре после этого он вместе со мной покинул монастырские стены, ища себе приют у добрых людей.
Кевин бросил на Мерла быстрый взгляд, а тот улыбнулся мальчику. Пожалуй, не Альбин знал о Мерле больше всех. И на охоте, и на привалах после военных упражнений и конных прогулок, и долгими зимними вечерами возле камина, Мерл рассказывал принцу о своей родине и выпавших на его долю злоключениях. И правда из его детских воспоминаний