Поможет. Если, конечно, с нее свалишься. Внизу-то собаки. Я бы, например, чем к ним на ужин шмякнуться, ей-богу, лучше б полетел.
Лестница оказалась длинной и тяжелой. Стараясь двигаться вдоль тына, они добрались до задней стены гридницы. Меж ней и внутренним тыном чернел узкий просвет, и если и можно было где забраться на крышу незаметно, то разве что там.
– Времени у нас сейчас немного, – зашипел в ухо Хват. – Как вверх попрешь, наш блохастый знакомец со своими соратниками наверняка тебя учует. А уж шум-то они поднять, сдается мне, умеют. Поэтому все делаем быстро.
Тверд промолчал. Все это он знал и сам. Вдохнул, выдохнул – и бросился наверх. Взлетев на крышу одним махом, перегнулся через край и помог взобраться Хвату. Еле поборов при этом соблазн схватить и затащить его за чуб. Сдержался. Соратник искренне полагал, что этот клок волос имеет право трогать только он сам, да еще Род, когда наступит время вытаскивать своих воев из вод Всемирного Потопа.
Господская баня примыкала к гриднице, и перейти на нее большого труда не стоило. Если, конечно, не брать в расчет необходимость идти по узкому коньку с длиннющей лестницей на руках. Стиснув зубы от натуги, они аккуратно наклонили ее параллельно земле и, едва сдерживаясь, чтобы не закряхтеть, тихонечко опустили на кровлю ближайшей к ним пристройки боярского терема.
Внизу послышалось знакомое ворчание.
Хват навалился на перекладины, придавил их своей немалой тушей к коньку крыши. Впрочем, Тверду все равно показалось, что его веса может и не хватить. Не придавали уверенности ни шаткая поверхность под ногами, ни усиливающееся рычание внизу, ни уж тем более то, что увидеть его сейчас мог кто угодно. Хоть стражник на веже, хоть бегущая по нужде сенная девка, хоть сам Полоз, возжелай он подышать перед сном предгрозовым воздухом и вынь рожу из окна.
Снизу на него смотрели уже три огромных пса. Судя по прижатым ушам и оскаленным пастям, в этот вечер они не особенно рады были встрече с гостями, какие бы мудреные пути в терем те ни выбирали.
Быстро перебирая ногами, споро перескакивая с перекладины на перекладину, Тверд несся к господскому терему, слыша по первости лишь стук деревянных крестовин под сапогами, да шум крови в ушах. Впрочем, очень скоро к ним присоединился и громкий рык, переросший в хрипящий от ярости лай. Не обратить на него внимания было уже совсем невозможно. Если даже не всем обитателям терема да челядной, то уж по крайней мере – псарю. Ну, и просравшей двух татей стороже.
Понял это и Хват.
Как только взгляды их встретились, он бесшабашно оскалился, залихватски подмигнул и беспечным жестом махнул в сторону одного из окон терема.
Тверд кивнул в ответ. Ему – туда.
Прохладу ночного воздуха пропорол свист летящей стрелы. Выпущена она была бестолково и лишь деревянно брякнула о настил крыши у ног варяга. Тот, ясное дело, не придумал ничего лучше и умнее, как заржать и ткнуть при этом пальцем в сторону стрельни.
– Хороша охорона! Добро еще, я сюда за бабой пришел, а не за вашей худой кровью. А ну,