было более осмысленно.
Через полчаса, едва я вышла из ванной, поправляя прическу, в дверь постучала Мари.
Всем хотелось знать, где мы.
Пришло время объявить наш танец.
– Полагаю, нам нужно вернуться, – сказал мне Джесс, улыбаясь при воспоминании о том, чем мы занимались, заставляя всех ждать.
– Я тоже так думаю, – сказала я, пребывая в том же настроении.
– Да, – не слишком весело согласилась Мари, – думаю, что да.
По пути к гостинице, занявшему несколько минут, она шла впереди нас.
– Кажется, мы разозлили дочь книготорговца, – прошептал Джесс.
– Думаю, ты прав, – сказала я.
– Я должен сказать тебе что-то действительно важное, – проговорил он. – Ты готова? Это правда важно. Потрясающая новость.
– Говори.
– Я буду любить тебя вечно.
– Это я уже знаю, – улыбнулась я. – И я тоже буду любить тебя вечно.
– Да?
– Да, – ответила я. – Любить тебя до самой старости, когда мы едва сможем передвигаться без посторонней помощи и нам придется передвигаться с ходунками, надев им на ножки прикольные желтые теннисные мячики. На самом деле, я буду любить тебя еще дольше. Я буду любить тебя до конца времен.
– Ты уверена? – спросил он, притягивая меня к себе. Мари, намного обогнав нас, уже схватилась за ручку двери, и до меня донесся гул светских разговоров. Я представила себе зал, полный друзей и родственников, знакомящихся друг с другом. Я вообразила Оливи, уже подружившуюся с половиной многочисленных родственников моего отца.
Когда все закончилось, мы с Джессом отправились в десятидневное путешествие по Индии, любезно подаренное нам его родителями. Никаких хождений с рюкзаком или ночлега в хостелах. Никаких сроков или киносъемок, пока мы были там. Просто два человека, влюбленных друг в друга, и целый мир.
– Ты издеваешься? – спросила я. – Ты – моя единственная настоящая любовь. Я даже никогда не думала, что способна полюбить кого-то другого.
Двустворчатые двери раскрылись, и мы с Джессом вошли в зал приемов как раз в тот момент, когда диджей объявил:
– Представляю вам… Джесса и Эмму Лернер!
Я на секунду содрогнулась, услышав свою новую фамилию. Казалось, говорят о ком-то другом. Я предположила, что со временем привыкну к ней, что она понравится мне больше, подобно тому, как думала в первые несколько дней после того, как сделала стрижку.
Впрочем, фамилия не имела никакого значения. Ничто не имело значения, когда рядом со мной был мужчина моей мечты.
Это был счастливейший день в моей жизни.
Эмма и Джесс. Навсегда.
Через триста шестьдесят четыре дня он пропал.
В последний раз я видела Джесса одетым в темно-синие слаксы, слипоны и серо-фиолетовую майку. Это была его любимая. Днем раньше он постирал ее и поэтому надел.
Оставался один день до годовщины нашей свадьбы. Ему, как внештатному сотруднику, удалось получить задание на написание статьи о новом отеле в долине Святой Инессы в Южной Калифорнии. Несмотря на то что рабочая