то остальные и подавно.
– Я не свин!
– Ну, тогда я полетел!
– Это вы что имеете в виду?
– Да, оставьте этого грубияна в покое! Пусть летит куда хочет!
– Смотрите, он очнулся!
– Мужчина, Вы сами сможете встать?
– Голова немного кружится, но я попробую.
– И не пахнет от него совсем. Похоже, он трезвый?
– Ну, это еще не факт!
– Да, уйдите уже, наконец!
– Мужчина, что с Вами случилось?
– Все хорошо. Не беспокойтесь! Со мной такое бывает. Я сейчас немного посижу и пойду.
– Может, Вас все же проводить?
– Благодарю! Но я как-нибудь сам.
– А Вы, правда, священник?
Мужчина, не без труда, поднялся и поправил рукой упавшую на лицо прядь густых, тронутых сединой волос.
– Правда.
Женщина смущенно одернула подол платья, на мгновение снова превратившись в маленькую и любопытную девочку.
– Тогда мне надо с Вами поговорить.
– Ну, что же, давайте поговорим, – просто и легко согласился мужчина, словно они были уже давно знакомы.
– А когда?
– Можно сейчас.
Женщина явно не ожидала такого поворота событий.
– Сейчас?
– Да, прямо сейчас. Зачем же хорошее дело откладывать? Только, если Вы не против, давайте, присядем. Вдруг разговоримся? – священник улыбнулся и жестом предложил присесть на скамейку у дома на противоположной стороне улицы.
«Разговориться» не удалось. Разговор получился недолгим и вполне обычным. Впрочем, на что-то большее отец Лука уже давно и не надеялся. Это когда-то, очень давно, еще на заре служения, казалось, что его будущие прихожане будут интересоваться тайной Боговоплощения, тринитарными спорами, практикой исихазма и другими тонкостями борьбы с грехом. Однако оказалось, что почти все, о чем они хотели спросить – «как правильно» (обычно, именно с этих слов начинался каждый вопрос) повесить иконы в доме, поставить крест на могиле, одеться на свадьбу или похороны?
Вот и на этот раз женщина поинтересовалась, могла ли она пойти на крестины племянницы в туфлях на каблуках? Услышав в ответ «приходите, только не упадите», женщина сочла разговор оконченным и поспешила уйти. Раньше отец Лука еще постарался бы сказать вдогонку что-то «духовно-полезное», например, о том, что крещение – это второе рождение, начало новой жизни во Христе, которая должна изменить жизнь не только малыша, но также родителей, но промолчал. Он уже давно научился определять, будет ли разговор иметь продолжение? Это в том случае, когда в глазах собеседника удавалось разглядеть знак вопроса или хотя бы многоточие. Однако на этот раз в глазах женщины стояла большая жирная точка, а быть навязчивым не хотелось. Впрочем, так было почти всегда.
Когда-то подобная ограниченность удивляла и даже раздражала, но затем отец Лука принял ее как должное, и сразу стало легче. «Ведь, когда мы включаем телевизор или компьютер, – думал он, – не все хотят знать, как он устроен. Главное, „чтобы оно работало“!». Также и от священников, Церкви и даже Самого Бога большинство людей ожидали того же –