был в бурых пятнах. Он потянулся к ней, но на шею вдруг обрушился удар. И Болотов, о котором он совсем позабыл, крикнул:
– Бей кудрявого!
Упав на колени, Костя увидел летящую к нему ногу Зиновьева в грязном сером кроссовке…
– Заходи на кебаб! – чей-то голос вырвал его из воспоминаний. – Ашот кебаб делай-йт, кормит, лючше нету!
Радонев уставился на невысокого коротко стриженого азербайджанца – тот протягивал рекламную листовку. Улыбнувшись через силу, покачал головой. На кладбище ждут рабочие, может быть, даже закончили менять памятник, а он застрял на этом рынке.
Загрузив покупки в машину, Радонев сел за руль и двинулся к кладбищу Раос. Магнитолу он выключил: хотелось побыть в тишине. Но дребезжание старенькой машины отвлекало, да и сердце было неспокойным. Детская история разбередила душу. Если бы та бабуля с рынка именно сейчас сказала ему о справедливости, Костя нашел бы, что ответить…
Глава 6
Доехав до кладбища, Радонев оставил машину возле ворот, и пошёл по центральной аллее, прижимая к груди коробку с рассадой. Он оглядывался по сторонам, сверяясь с указателями и одновременно отыскивая взглядом бак с водой: вроде бы на кладбищах ставят такие, чтобы можно было полить цветы или убраться на могилке. Но вокруг были только надгробия, возле которых пышно росла буйная майская зелень.
Тихо, лишь синицы тренькают о чём-то, да долбит вдалеке упрямый дятел.
Высокий мужчина в сером плаще стоял у из могилы с высоким золочёным крестом так неподвижно, что сперва показался Косте очередным памятником: здесь таких, серо-мраморных, было полно. Радонев даже вздрогнул, когда тот шевельнулся. В руке блеснула бутылка с длинным горлышком, седая голова запрокинулась – мужчина пил коньяк, как воду, ничего не видя и не слыша вокруг себя. Опустив глаза, Костя прошел мимо.
На отцовской могиле возились трое: чеченец Исламбек и два его сына, таких же рослые и немногословные. Они уже установили надгробие, и теперь заканчивали монтировать кованый заборчик. Деревянный крест, снятый с могилы, лежал неподалеку.
Обменявшись с Костей рукопожатием, Исламбек кивнул в сторону креста.
– Сейчас сожжем, а пепел тебе. Тут будешь?
– Буду, – Радонев показал глазами на цветы. – Пока не посажу, не уеду. Деньги возьми, Исламбек.
Он рассчитался с рабочими и остался у могилы один. Присел на корточки, протёр рукой фотографию отца. Тот смотрел добродушно, и лицо было гладким, как до пожара. Таким Костя мог бы сделать его сейчас. Мог бы… если бы отец выжил.
– Вот я и вернулся, папа, – тихо сказал Костя.
Он принялся высаживать цветы, вполголоса рассказывая отцу свои нехитрые новости. О матери, с которой всё в порядке, и о которой теперь есть кому заботиться. О своей поездке в Австрию, которая, как ни крути, пошла на пользу. О новой работе… Он умолк, снова вспомнив про Леру. И покачал головой: бывают же в жизни совпадения! Стоило только решить, что детская мечта об офтальмологии должна стать реальностью – и он встречает девушку, из-за