проваливай.
–Вот вылечу тебя и сразу провалю.
–Слушай ты, лекарь доморощенный, ты себя подлечи сначала, а потом уже к нормальным людям суйся, – окончательно вызверилась я. – Окочурюсь же от твоего перегара!
–А, прости.
–Скажи ещё, что тебе стыдно! – презрительно хмыкнула я и соизволила-таки приоткрыть один глаз. Второй опух и не открывался.
Маг смущённо мялся возле своей-моей кровати и вертел в руках небольшую берестяную коробочку.
–Это что?
–Мазь. Я ещё вчера на речке у мужиков для тебя выменял. Думал, ноги твои подлечу… а теперь, заодно и голову. Все ушибы за час сойдут. Давай намажу?
Я призадумалась, подозрительно косясь на коробочку. С одной стороны – воспоминания о просроченном зелье Марго были ещё слишком свежи, чтобы намазывать на себя неизвестно кем (и когда!) приготовленную мазь. С другой – с такой побито-изодранной физиономией даже из дома выходить не хотелось. Да и ссадины на ногах давали о себе знать при каждом шаге. А тело вообще на любое неосторожное движение отзывалось противной ноющей болью – памяткой о многочисленных падениях, видимо…
–За качество ручаешься?
–Конечно! Сам, правда, такую сделать не смогу, я же не травник, но и халтуру вмиг распознаю. Ну так что, мазать?
–Давай сюда, сам намажу, – проворчала я, быстренько прикинув, в каких труднодоступных местах я заработала синяки и ссадины. В этих местах магу точно делать нечего.
Ближе к обеду стали готовиться к отъезду. Тут-то я и обнаружила, что ехать мне, собственно, не в чем. То есть, верхняя часть моего "походного обмундирования" высохла и была полностью готова к эксплуатации. Но вот нижняя… о ней пришлось забыть. А ехать с голым задом через полстраны мне не слишком улыбалось. Зато у старосты обнаружились великолепные старые штаны. Несмотря на всю свою внешнюю непривлекательность, они пришлись мне впору. Я вознамерилась было выпросить ещё и сапоги, но маг вкрадчиво предложил мне поиметь совесть. На что я ему ответила, что свою совесть наёмник может иметь тогда, когда пожелает, а моя нетронутой всю жизнь была, нетронутой и помрёт, а ходить в этой рванине, промокающей даже когда сухо, сил моих больше нет. Наёмник побагровел, зловеще поиграл желваками, но всё-таки заткнулся. Однако тут меня поджидал облом. Полный. Практически уже выпрошенные сапоги оказались безнадёжно велики. И бедной-несчастной мне всё-таки пришлось довольствоваться обувкой деда Макара.
В итоге наш выход омрачился всего двумя вещами.
Во-первых. Хозяйка тайком всучила мне комплект абсолютно нового, невесть как оказавшегося в этом захолустье, нижнего белья. Женского. Это провал!
Во-вторых. Мазь, нагревшись на солнце, растеклась по телу уродливыми желтовато-зелёными кляксами, при этом оставив на одежде жирные пятна. Ян начал подозрительно ко мне принюхиваться, а Серый оббежал и пристроился с подветренной стороны. Немногочисленные встречные путники корчили жуткие рожи и, косясь на меня как на прокажённую, спешили уступить нам дорогу.
-Ну и когда покажется ближайший населённый