мысли на место:
– Понятно. Раз так – вопрос следующий. Не знаешь – где тут склад?
– А склад тебе на кой?
– Если вся планета такая холодная – я лучше шубу сейчас отожму, не дожидаясь.
Позёмка хлестнула по ногам. Эрвин обернулся. Ирина спрятала лицо за воротник, только курносый нос торчал наружу. И мелко дрожала рука без перчатки.
– Две шубы. Три… Десяток, на отделение. Прикроешь?
– Не парься, малыш, не понадобится. Не врут, планета на самом деле ласковая, – десантница усмехнулась в ответ, дернув лицом. Тонким лицом, холодным и острым, как лезвие, – это космодром здесь засунули в самую холодную дыру. Не просто так, парень, а по науке. Умники корабельные ночи не спали, гадали на розе ветров, да ничего, кроме этого ледника не нагадали. Единственное, как говорят, место где моя птичка может сесть, не поставив местным на уши всю экологию.
– С чего такая забота? У нас, на Семицветье вы не шибко церемонились, видел. Как сядете – пыльная буря от моря до моря…
– Сравнил. Счастье же, не рядовой мир, вроде твоего родного шарика. Стратегический. Тут штормит – до самой Земли пеной брызжет. И обратно, кругом, к Семицветью твоему. Не дай бог чего с экспортом случится – приложит всех, мало никому не покажется.
Рация ожила, прохрипев вдруг голосом капеллана:
– Спасибо за лекцию, Пегги. Кстати, твоего бластера это тоже касается.
– Но падре… – обиженно взвыла та, инстинктивно дёрнув руку вверх, за плечо, к прикладу.
– Быстро, Пегги. Транспорт подходит. Я слежу.
С моря донёсся знакомый утробный рёв. Очередной экраноплан заходил на посадку. С виду – поновее, чем те, что везли эмигрантов. Белый, сияющий в свете прожекторов. На пузатых бортах в две краски нарисована буква V, летящая под парусами. Корпоративный герб. Экраноплан снизился, выключил моторы и сел на воду тяжёлым брюхом. Плеснула вода. Прожектора описали дугу, выстроив перед ним триумфальную арку из белого света.
– Этот наш. Быстрее, парень, надоело мёрзнуть… – и Пегги скрылась из глаз. Эрвин махнул своим – идем, мол.
– Спасибо, – прошептала Ирина, пытаясь вынуть руки из рукавов. Эрвинова куртка была на три размера больше, руки безнадёжно запутались в рукавах. Ирина шёпотом выругалась, смешно сморщив нос. Эрвин невольно улыбнулся, протянул руку и рывком вернул куртку назад, Ирке на плечи.
– Потом. Ещё добежать надо…
Как чувствовал – у моря ветер задул всерьёз, выдувая остатки тепла из одежды. Холод пробирал до костей, чёрная волна плескалась и била о пирс, заливая посадочный трап хлопьями белой, пузырящейся пены.
– Наверное, скользко тут, – мельком подумал Эрвин, глядя на шатающийся настил. Подхватил Ирину под локоть. Качнулся под ногой трап. Нога поехала было по влажной стали. Упёрся в заклёпку каблук. Эрвин устоял. С другой стороны его подхватил ДаКоста, дёрнул.