напора воды. Нашарил крестик под подушкой, надел…
– Даша…
Ее глаза, внимательные и озабоченные, короткие черные волосы собраны перламутровой заколкой в виде раковины с жемчужинкой, но пряди у лба и висков уже влажные – видно, поправляла мокрыми руками… Наклонившаяся над ванной, со щеткой в одной руке и душем в другой, полуобернувшаяся, еще больше похожа на японку…
– Началось. Меня прослабило. Схватки сильные, через пять минут по сорок секунд… Звони Кате, я – в ванну…
Ванна уже наполнялась водой.
Наталья так дрожала над своей точеной фигурой, ей так нравилось, когда ее принимали за школьницу, что Сева и не заговаривал с ней о ребенке. «Разве нам плохо вдвоем?» Бесконечные вечеринки, друзья, телевизор по вечерам… А Даша сразу сказала, что хочет рожать дома… И он согласился, ходил на курсы, читал вместе с ней «беременные» книжки… И вот сейчас, когда стремительный ветер охватил его потное, обнаженное тело, Сева почувствовал, что ни за девять месяцев, ни за эти лишние две недели он так и не успел подготовиться…
Водяные брызги отскакивали от ее живота, как от надутого мяча, оседая на полуотбитой плитке, и в ванной от размокающего мела, пыли, бетона стоял свежий запах грозы.
И эта льющаяся вода гипнотизировала… Говорят, можно бесконечно долго смотреть – как бежит вода и как горит огонь… В танюшкиной комнате перед иконой Даша успела зажечь свечу, и там, в зашторенной полутьме, этот маленький огонек, умирающий всегда так безмолвно и безропотно, плавал по полу и стенам огромными радужными кругами отсветов. Когда он, встревоженный этим непонятным заревом, подошел поближе, три радужные полоски, отражаясь от металлической оправы иконки, легли ему на руку. Когда-то, пока эта комната еще не стала детской, здесь стоял Будда, привезенный Вовкой из Японии…
В полутьме спальни, почему-то не догадавшись включить свет, он слепо шарил в бельевом ящике и, не понимая, что уже нащупал трусы, зачем-то стал искать в куче неглаженного.
В трусах и очках прошел на кухню, набрал номер. Пять гудков никто не берет трубку… Шесть… Семь… Если она уехала, то лучше с сотового – там в памяти номер… А где же сотовый?
Сева прошел в ванную с сотовым в руках – ему показалось, что Даша звала… Она стояла на четвереньках в розовой воде, а вода все краснела и краснела. Боже! Что с ней, откуда кровь? Думал, что победил страх крови после того случая на сборах, когда именно ему довелось первым найти парня, вскрывшего себе вены… «И боль, наполняя мне вены, была, словно влага в реке…» Даша обернулась к нему, роняя с верхней губы кровавые капли:
– Ватку!
Всего лишь из носа, слава Богу…
Одна ватка быстро вылетела, другая, намокнув кровью, пропускала тягучие темные капли… И тут сотовый булькнулся в воду, и он шарил по дну руками, вылавливая непонятно откуда появившиеся мыльницы, тюбики, мочалки…
Руки уже