с моего платья. Кожа на руке распухла и покраснела от ожога. Но это мелочи в сравнении со словами Дюбарри. Что значит – я не останусь Прекрасной? Нас всего шестеро. Кем мне еще быть? Где мне жить? Что я буду делать? Может ли Богиня Красоты внезапно забрать свои дары и мою магию? Я стану Серой? Вопросы бились в голове, как птицы в клетке.
– Могу поспорить, что за энергичным планированием будущего ты не потрудилась узнать о Хизер Борегард.
– Однажды я пыталась рассказать ей об этой Прекрасной, но Камелия никогда не слушала, Матушка. – Элизабет улыбнулась мне.
Я постаралась скрыть эмоции, несмотря на то что мне бы хотелось убрать с ее лица самодовольную ухмылку. Не хочу, чтобы Дюбарри знала о волнении и вопросах, не дающих мне покоя. Нельзя показать Элизабет, что ее слова меня задели.
– Она жила за три поколения до твоей матери. Очень талантливая Прекрасная, которую назначили фавориткой. Однако она не следовала моим инструкциям и не понимала, какой чести удостоила ее Богиня Красоты. Мне пришлось убрать ее из дворца и поместить в Красный Дом. Я не позволила ей вернуться. Я сделаю это снова, если ты не будешь подчиняться. В твоей крови слишком много страстей, Камелия.
Она подала сигнал Бри, что разговор закончен. Я встала и направилась к двери вместе со служанкой. Каждый удар сердца отдавался в моих ушах.
– Вне зависимости от того, будешь ли ты избрана, останешься или отправишься в один из чайных домов, я могу вернуть тебя домой в любую минуту, – сказала Дюбарри. – Элизабет будет за тобой наблюдать. Как и я. А теперь приведи Эдель.
Дверь за мной закрылась.
9
Пока я завтракала и купалась в онсене, слова Дюбарри, не затихая, зудели у меня в голове. Я будто плыла надо всем, что меня окружало, не в силах бросить якорь. После обеда я стояла в Королевском Ателье на постаменте, одетая в скользкий кринолин. Слуги измеряли лентами наши талии, руки и ноги и записывали мерки на пергаментной бумаге.
Элизабет наблюдала за нами. Я вновь прокрутила в голове утренний разговор.
– Что произошло у Дюбарри? – спросила меня Падма. – Ты в порядке?
– Все нормально. – Я постаралась улыбнуться. Все будет хорошо.
– А по виду и не скажешь. – Хана протянула руку и потрепала меня по плечу.
– Она мне угрожала, – сказала Эдель с гордостью.
Элизабет прокашлялась, и Эдель заговорила еще громче.
– Она так взбесилась, что я думала, у нее вена на шее лопнет.
– Ты принимаешь все это всерьез? – спросила Амбер.
– Твоей серьезности и так на всех хватает, – ответила Эдель. – Дюбарри сказала мне, что отправит меня на разговор к Министру Красоты. Как будто я должна испугаться или что-то в этом роде. – Она рассмеялась, но мне по-прежнему было страшно. Я не хочу всего лишиться.
– Сложно сказать, добрая Министр Красоты или злая, – проговорила Хана. – Я так и не решила, что о ней думать.
– Да кому какое дело, добрая она или нет? – Эдель разозлилась на служанку, пытающуюся