что Максимилиан присматривается к мальчику… – она положила ладонь на сердце, – он всегда был очень осторожен… – Марта обернулась от окна:
– Ты жил в этом номере, – утвердительно сказала она, – в сорок восьмом году, когда убили Бернадотта… – Джон покрутил шеей:
– С тех пор здесь все перестроили, но именно сюда ко мне пришла Циона… – в гостиной повисло молчание. Гольдберг заметил с дивана:
– Я бы все сказал Фриде сейчас, не дожидаясь похорон…
Майор Кардозо встретил их и Шмуэля в Лоде в пять утра:
– Фрида в Иерусалиме, вместе с Моше, – устало сказал Иосиф, – я отвез ее в резиденцию премьер-министра, куда доставили и мальчика… – под голубыми глазами Иосифа залегли темные тени:
– Я все объясню по дороге, – он пригнал лимузин к правительственному входу в аэропорт, – произошла, – майор поискал слово, – неприятная случайность… – едва Иосиф начал говорить, как Шмуэль прервал его:
– Ты ничего не сказал Фриде, – епископ подался вперед, – она не знает, что он… – Шмуэль запнулся, – то есть Кардозо жив… – Иосиф отрубил:
– Не знает, и знать ей незачем. Папа, то есть Авраам, и мама поторопились с хупой, считая его мертвым, потом мама решила, что окончательно его пристрелила, но Фриде это не поможет, раввинский суд всегда посчитает ее мамзером.
Волк устроился на диване рядом с Монахом:
– Я бы тоже сказал, – согласился он, – потому что даже близнецы ничего не знают, они считают Фриду сестрой, – Джон ткнул сигаретой в пепельницу тяжелого хрусталя:
– Она и есть им сестра, – сварливо отозвался герцог, – как… – он дернул щекой:
– Я считаю, что пусть Фрида услышит об Исааке, а о Полине… – Марта ядовито отозвалась:
– О Полине она услышит, когда ты соизволишь поговорить с собственной дочерью, – она промаршировала к кофейнику, – смотри, Джон, если ты нарвешься на случайную пулю, как бедняга Авраам, то с Полиной придется разговаривать нам…
Герцог в очередной раз пообещал:
– Осенью я ей все скажу. У Полины экзамены, – дочь поступала в Кембридж, – пусть она спокойно проведет лето, – Полина собиралась ехать на стажировку в одну из провинциальных газет:
– Я пока еще не знаю, куда, – невозмутимо заметила девушка отцу, – я отправила портфолио в Бристоль, в Манчестер, в Белфаст… – насчет Белфаста у Джона имелись сомнения, но герцог велел себе помалкивать:
– Она будет сидеть в газете и ничем опасным не займется, – сказал себе Джон, – не надо обрубать девочке крылья… – он чувствовал давнюю вину перед Полиной:
– Я не любил Циону, – понял герцог, – девочку я люблю, но не так, как Маленького Джона… – он все время думал об отправившемся в Сирию сыне:
– Если там появится Гурвич, – заметил он Марте в Лондоне, – это станет смертным приговором для мальчика… – Марта хмыкнула:
– Паук не ездит военным инструктором в лагеря боевиков,