Маша и вежливо напомнила, что его ожидает профессор.
Он зашел в кабинет Леонида Яковлевича.
Сказать, что этот кабинет выглядел шикарно – это ничего не сказать. В большинстве случаев он просто ошеломлял посетителей, впервые переступавших порог сего чертога элитной роскоши.
Первое, что он увидел справа от двери, так это большой, длиной во всю стену, а высотой почти под потолок, аквариум с яркими разноцветными экзотическими большими и маленькими рыбками. Возле аквариума стояла стремянка. Чтобы покормить рыбок, нужно было приподняться над полом. И так как Леонид Яковлевич летать не умел, а подпрыгивать было неудобно, да и не подобало эдакое проделывать на занимаемой им должности, то профессор пользовался раздвижной лестницей.
Он поднял голову вверх. Под высоким потолком висела изящная золотая люстра с хрустальными украшениями витиеватой формы. А над ней простиралась фреска – увеличенная копия с картины Валентина Александровича Серова «Похищение Европы».
Слева он заметил изумительный книжный шкаф ручной работы, уставленный старинными фолиантами и рукописями.
В раме открытого окна, обрамленного тяжелыми бархатными шторами, висели китайские колокольчики – они издавали приятные мелодичные звуки после каждого дуновения легкого ветерка.
Решетки на окне были, разумеется, и здесь, но соединения их гнутых прутьев изображали виноградную лозу с обилием листьев и гроздей винной ягоды.
Только после осмотра этих достопримечательностей он взглянул на профессора. Тот сидел за огромным Т-образным столом в глубоком кожаном кресле. Позади него стоял еще один шкаф, но его содержимое было скрыто от нежелательных взглядов сплошной створкой из красного дерева, которую украшал нарисованный золотой замысловатой восточной вязью китайский дракон.
Пока он разглядывал кабинет, Леонид Яковлевич, как и некоторое время до его прихода, размышлял о своем новом пациенте.
Благодаря своему 35-летнему опыту врача-психиатра он определил, что этот молодой человек, хотя и не помнит свое прошлое, все же принадлежит к наивысшей касте материально обеспеченных людей, и поэтому его пребывание в отделении рано или поздно будет оплачено.
Одновременно его посетила и другая мысль – о том, что появление нового пациента может оказаться хитрым и коварным ходом со стороны его врагов. В таком случае ссылка на амнезию – всего лишь умелая игра и очень правдоподобная легенда, под прикрытием которой удобно вести какую-то диверсионную работу с целью, например, пошатнуть его авторитет или что там у них еще на уме.
Но эта мысль вызывала средний уровень беспокойства. Он уже запланировал привлечь, конечно же, за счет самого пациента некое частное детективное агентство для установления личности молодого человека и поиска его друзей или родственников.
Леонида Яковлевича настораживало другое. Увидев договор и уверенную размашистую подпись «Я» под ним, он подумал: «С «Я» денег не получишь». Поэтому решил лично побеседовать с этим неожиданным