target="_blank" rel="nofollow" href="#n_254" type="note">[254].
Уехал я в Неаполь. Беззаботность какая-то, видимо, среди богатой природы. Неприхотливость до нищеты. Необычайность пейзажа с вечно дымящимся Везувием. <Портичи. Узкие улицы Помпей с миниатюрными домами. Обломки колонн, остатки стен с росписью>[255].
Неаполь. Порт. Фото начала XX в.
Сладостное безделье, на берегу сидеть можно, не считаясь со временем, смотреть на Сорренто, на голубой флером окутанный Капри – это разнеживало и вливало чувство покоя.
Врубель писал свой замечательный занавес в театре Мамонтова[256], исключительно охваченный впечатлением Неаполя, когда смотришь на него с плоской крыши какого-нибудь дома с нагорной стороны.
Везувий – вечный магнит, к нему тянутся все, не только любознательные путешественники, чтобы взглянуть в пасть этого чудовища, извергающего дымящуюся лаву, но и жители, лепящие хижины у подножья, среди самого сочного, сладкого винограда. Дома без окон, одна дверь освещает каменный ящик для спанья, только дверь дает свет и его довольно под жгучим солнцем.
Палермо. Городской собор. Фото XX в.
Палермо. И страж ее Monte Pellegrino[257], молчащая под городом гора[258].
Сор на улицах, экзотика в природе и архитектуре, переходящей в дурной вкус сгущенного украшательства. Стиля нет, и не может быть на этом необычайном острове, где вечно зеленые олеандры, пальмы стелются к морю, а над ним ярко-ярко белеет снеговая вершина Этны[259]. Общественный сад у рейда[260] с необычайной зеленью диковинных растений. Запах морских испарений, горячий юг – все это осталось там позади парохода, тихо отплывающего в Ливорно[261].
Но время так незаметно летит! Уже нужно домой, где соскучились обо мне мои постройки. Сладостная грусть охватывает, когда прощаешься с этими прелестными малыми городками Тосканы, тихо дремлющими, покрываясь провинциальной пылью, заволакиваясь вечерним туманом, со звоном кампанил. Но «Ave Maria»[262] заставит остановиться на минуту только бредущего с работы бедняка, да машинально перебирающего четки в рукаве сутаны аббата, направляющегося выпить рюмку вермута от своих «трудов».
Пора домой!
Обычно, едучи за границу, я никогда не занимался специальной подготовкой по описаниям их и путеводителям, а всегда отдавался непосредственному чувству зрительных восприятий. Еще меньше было охоты педантично штудировать перед поездкой историю архитектуры и искусства стран зарубежных, а Италии особенно. Проверять по «натуре» книжное знание хорошо, но непосредственные и неожиданные впечатления всегда острее и глубже.
А вот разобраться в этих впечатлениях необходимо, и делаешь кратковременную остановку на обратном пути на тихих итальянских озерах, <где-нибудь в Комо или Белладжио>[263].
Нужно сожалеть, что в период увлечения модерном мы сгоряча отбросили Виньолу, <без канонов, без ордера и без знания классического искусства (архитектуры)