Раппаханок… Все равно, как если бы вместе с душой и сердцем самих друзей.
Словно безмолвным обещанием своей преданности и верности трое офицеров-северян пожали сейчас друг другу руки.
«Но существует ли вообще дружба-то? – Да! Вот и Некто назвал кого-то друзьями (греч. – фили), но при одном необходимом условии (Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую Вам (см.: Ин. 15:14)). Выполнение этого условия таинственно сочетавало делателей в един дух со Сказавшим и делало их друзьями Ему и друзьями между собою. Это – опыт. Но мешают нам осуществлению подобной дружбы наши страстишки, из-за которых мы готовы охладеть, поссориться и даже вовсе порвать дружбу. Да не будет сего с нами!» (Никон Воробьев).
Лэйс посмотрел на своих друзей и произнес сейчас каким-то по-особенному серьезным тоном:
– У нас в прериях у индейцев дакота есть обычай братства по крови. Они считают, что тогда в жилах людей течет одна и та же кровь, и эти люди становятся между собой братьями. Навсегда и над всеми обстоятельствами и испытаниями. Это у дакотов, и это они так только думают, – он помолчал. – Но мы соединены между собою Кровью Господа нашего Иисуса Христа, за многих изливаемой во оставление грехов. Вот цена нашей дружбы. И нашей жизни… И нашего Страшного Суда нам…
Вот так. Все было как-то вот так. «…И если кто услышит Мои слова и не поверит, Я не сужу его, ибо Я пришел не судить мир, но спасти мир. Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день.»(Ин 12:47,48)
«А все, что писано было прежде, написано нам в наставление, чтобы мы терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду.
Бог же терпения и утешения да дарует вам быть в единомыслии между собою, по учению Христа Иисуса, дабы вы единодушно, едиными устами славили Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа…» (Рим.15:4,5,6)
12 апреля 1861 года – 12 апреля 1865… Эти страницы жизни стали наконец перевернуты и закрыты. Перевернут и закрыт сегодня уже был и новый день – 16 апреля 1865…
Джеймс Грейсли вспомнил первым. Они втроем забыли. Они совсем ведь забыли. Во всех этих маршах и битвах, во всех этих одинаковых днях, похоже, они совсем забыли, что из года в год наступает каждую весну все один и тот же самый великий день, и наступает ведь не только в книге Нового Завета и в письмах из дому, но и в самой жизни. Потому что всё на путях и судьбах всей земли всегда озарено уже его светом и сиянием.
«Еже о нас исполнив смотрение, и яже на земли соединив небесным, вознеслся еси во славе, Христе Боже наш, никакоже отлучаяся, но пребывая неотступный, и вопия любящим Тя: Аз есмь с вами и никтоже на вы.»[9]
«Аз есмь с вами и никтоже на вы…» Разве не этим пониманием держались они в самые отчаянные минуты, разве не этой надеждой жили и верили, когда ни во что не верилось, разве не с этим упованием была всегда эта решимость принятия своей гибели? Но смерть не была ведь для них всего лишь смертью. «Воля Пославшего Меня есть та, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел