что я испытал, найдя эти деньги. Ну и с видом победителя я и принес их.
Женщина пересчитала, написала расписку в получении и сказала:
– Да вы, доктор, не расстраивайтесь! Я четверть века проработала на фабрике по пошиву одежды и занималась тем, что отделывала всевозможные карманы, карманчики. В том числе и потайные. Вот я сама ему перед поездкой и соорудила такой карман для денег на задней части рубашки. Ведь он на самом деле плохо различим, да?
Потом она уехала с телом, документами и деньгами. А я до сих пор вспоминаю ее глаза и то сомнение, что виделось мне в них:
– А не хотел ли ты, милок, эти денюжки украсть?!
Хотя это, наверное, просто моя мнительность?..
Инцест
– Эксперт! Всегда! Сам! Осматривает! Одежду! – отчеканил Михаил Гурьевич с каменным выражением лица.
– От пасибки! А я и не знал! Надо же, – пробормотал Женька и хотел еще что-то добавить, но тут вмешался Самуилыч:
– Ребята, да не спорьте. То, о чем рассказал Евгений, это «закон подлости», или подлость закона. Все мы в своей работе нет-нет, но допускаем некие небрежности, легкие отклонения от предписанных правил, положений, и происходит это как по субъективным, так и по объективным причинам. Просто есть люди, которым нельзя ни в чем отклоняться от этих правил. Пусть он тысячу вскрытий проведет и ни одной ошибки не допустит. Но стоит ему снебрежничать на тысяча первом вскрытии – и это обязательно вылезет наружу. Так и здесь случилось. Да ты сам, Михаил, рассказывал, что рану на спине трупа не нашел. Чего ж прокурорским тоном-то вещать? Вот у меня была одна история, – начал было Самуилыч, но тут с шумом распахнулась дверь, и на пороге возник Сашка Царюк:
– Во компашка-то какая теплая! А я слышу голос Самуилыча и думаю: они в преферанс, как обычно, дуются – а они, оказывается, байки травят. Хорошее дело! Нужное!
– Ты много интересного пропустил, Александр Николаевич.
– А что вы про одежду-то говорили?
И Самулыч в двух словах пересказал ему зенинскую исповедь.
– Да-а-а… Такие рассказы интересны, но, увы, не помогают избежать подобных ошибок слушателям, – Сашка встал и, хитро прищурив один глаз, прошелся по комнате, поглаживая свой «комок нервов», который был не мал, но все же Самуилычеву уступал, причем заметно.
– Одежда… одежда… плохо осмотрел, деньги не нашел, – задумчиво повторил Саша. – Что деньги? Деньги – дело наживное, а вот я, ребята, однажды чуть убийство не прозевал. Рассказываю? – спросил он и обвел глазами присутствующих. Не услышав возражений, он начал:
– Я в нашем областном Бюро был уже… ну, так скажем, не последним человеком, когда однажды летом меня вызвал начальник:
– Александр Николаевич, у нас пи`ковая ситуация в районах. В одном районе эксперт в отпуск ушел, а в другом – тот, что его перекрывал, – сломал ногу, и теперь работать некому. Может, тряхнешь стариной, на пару недель съездишь поработать, а? Больше некого послать, вот ей-богу!
– То есть все заняты делами, и нашелся один бездельник, которого можно без ущерба